Дарья Донцова - Особа королевских ролей

Нинель Гавриловна подшивала газеты, потом усаживалась в уютное кресло и читала журналы. Один раз в неделю сестрица директора собирала в Ленинской комнате представителей разных отделов, так называемых политинформаторов, сообщала им о каких событиях в СССР и в мире следует рассказать сотрудникам. Сведения Нинель брала в газетах «Правда» и «Известия». Политинформаторы, которым вменялось в обязанность каждые утро-вечер читать сии издания, прекрасно все знали и без указания Нинели. Но родственнице директора надо было хоть немного отрабатывать свою далеко не маленькую зарплату.

Еженедельные собрания все его участники тихо ненавидели. А Нинель токовала, как влюбленный глухарь, читала им вслух передовицы. Она жила прекрасно на большую зарплату, имела продуктовый заказ, приходила к десяти, в четыре уже убегала. И вдруг появился человек, который посягнул на святая святых, на Ленинскую комнату, решил забрать ее себе под одно из помещений лаборатории. Когда Сергей Николаевич положил на стол Леонида Гавриловича заявление, в котором указывал, что «Ленинскую комнату можно разместить в меньшей кубатуре, так как в ней всего раз в неделю собираются двенадцать человек», директор сразу начертил резолюцию «отказать». А потом он совершил поступок, который повлек за собой вал несчастий.

Оксана потерла лицо ладонью и сказала:

– Я ни о чем не знала. Все, что я вам сейчас рассказываю, раскопал мой муж Володя. Он очень хотел меня успокоить, оправдать моих родителей. Вова любит меня, детей, он лучший человек на свете. Сотрудникам НИИ сообщили, что Гончаров и его супруга погибли в ДТП. Ничего необычного. Но эта история сломала мою жизнь. Я долго боялась на улицу выйти. Спасибо, Володя помог со страхом справиться. Он все-все выяснил. Муж очень опытный человек в деле поиска всяких документов, выяснения истины. Это долгий рассказ.

– Я никуда не тороплюсь, – заверил я.

Оксана набрала полную грудь воздуха, шумно выдохнула и продолжила, я весь превратился в слух.

Увидев на своем заявлении отказ директора НИИ, Сергей Николаевич, наверное, не стал спорить, стал обустраивать лабораторию в двух бывших кладовках. Матвеев праздновал победу, Нинель Гавриловна по-прежнему царствовала в Ленинской комнате. Но радость директора и его сестры оказалась недолгой. Леонида вызвали на ковер к высокому начальству, в кабинете сидел еще и незнакомец в костюме. По тому, как хозяин просторного кабинета общался с этим человеком, Леонид Гаврилович сразу скумекал: основная для него опасность исходит не от того, кто присматривает сверху за разными НИИ, а от вежливого мужика, который представился просто:

– Николай Иванович.

Сообщив свое имя, он сказал:

– С разрешения вашего начальника я задам вам несколько вопросов. Почему проект государственной важности до сих пор не получил в вашем НИИ поддержки? По какой причине лаборатория, в работе которой заинтересован лично…

Николай Иванович показал рукой на потолок и продолжил:

– Почему сей важный проект получил прописку в мизерных по размеру каморках? По какой причине Ленинской комнатой у вас заведует женщина без высшего образования? Кем она приходится вам – директору НИИ? Отчего у Нинель Гавриловны зарплата больше, чем у заведующего лабораторией, о которой меня часто спрашивает сам…

Николай Иванович снова указал на потолок.

– Не считаете ли вы нужным исправить положение? Уволить малообразованную женщину, над орфографическими ошибками которой потешается весь НИИ? На мой взгляд, лучше переместить Ленинскую комнату в библиотеку, выделить там помещение, заведующую уволить, а ее зарплату прибавить к зарплате Гончарова, потому что деньги на его лабораторию находятся вне бюджета НИИ. А вы ими решили по-своему распорядиться, добавить кое-что сестре. Жду вашего ответа, надеюсь услышать то, что хочу услышать. В противном случае ваш НИИ на время останется без руководителя, но мы постараемся как можно быстрее подобрать нового.

Перепуганный Леонид в тот же день выполнил указание Николая Ивановича. Лаборатория Гончарова получила просторный зал, в котором ранее восседала Нинель, а она сама оказалась за воротами научного учреждения. Тут надо непременно указать, что у Леонида Гавриловича были жена и сын, но свою сестру он любил больше всех после кончины матери. После того как Нинель уволилась из НИИ, она очень быстро заболела и умерла в возрасте, который не считается дряхлостью. Матвеев, наверное, винил в ее кончине Гончарова, который решил разместить свою лабораторию в Ленинской комнате.