Маргарита Малинина - Самба на острове невезения. Том 1. Таинственное животное

— О боже! — Пол завертелся, и я лишилась сознания.

Москва, день 2-й

Утро я начала с того, что потянулась за мобильным и послала СМС Катьке. «Это все похоже на подставу. Тренер настоящий джигит, дышит мне пониже пупка, но, несмотря на это, за один вчерашний вечер умудрился семнадцать раз сделать мне предложение руки и сердца. Стадион постоянно занят, завтра вечером соревнования, а я до сих пор не знаю, как вблизи выглядит лук. Соседки все полоумные. Ответь, как у тебя».

Я не стала дожидаться ответа, мне просто безумно хотелось выговориться, поднялась, накинула на пижаму халат и пошлепала по общему коридору в общую же ванную. Дойдя до нее, наткнулась на запертую дверь и звук льющейся воды. Сверилась сперва с расписанием на стене: «С 10:12 до 10:24 — Образцова», затем с часами — 10:13. Уже мое время! Ладно, подождем.

Пока ванна захвачена оккупантами, вкратце расскажу конец ужасного вчерашнего дня.

— Рахат Лукумидзе! — гордо представился этот пингвин. — Можно просто Рашик!

— Рашик-Парашик, — вполголоса пробормотала я, сидящая на табурете.

Совершавшая две минуты назад свой виртуозный полет в небытие, я была поймана Рашиком и бережно усажена на сиденье, где и пришла в себя, чему поспособствовало помещение моего лица во влажную среду. Открывая глаза и ощущая мокроту, стекающую по щекам и носу, я, наивная, была уверена, что добрый самаритянин Рахат так быстро сбегал на кухню за водой и брызнул на меня. Оказалось, все куда хуже: Лукумидзе на меня попросту плюнул. Не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле слова. И правда, зачем куда-то бегать, когда рот и так полон бодрящей жидкости? И постарался на славу, уж плюнул — так плюнул, от души, так, что будущая партнерша по танцам мгновенно пришла в себя.

И теперь, после всего, он с ласковой улыбкой представился даме! Умереть не встать.

Я и впрямь не встала, так и осталась сидеть на табуретке. Только попросила:

— Принесите чем-нибудь вытереться!

— Щто? — не понял иноземец.

— Салфетки! Платки! Что угодно! — начала я тихо бушевать, хотя по жизни являюсь человеком уравновешенным и толерантным. Вот до чего воспитанных людей доводит южная горная непосредственность.

До абрека таки дошло, в чем соль проблемы. Он подошел ко мне вплотную и вытер мне лицо рукавом своей кожаной куртки, едва при этих грубых действиях напрочь не оторвав мне нос.

— Такь чисто? — вкрадчиво осведомился он.

— Чище не бывает, спасибо, — кивнула я и перешла к делу: — Вы знаете, какие испытания входят в конкурс?

— Знаю! Самба! — Говоря это слово, кавказец красочно отставил руку в сторону и куда-то вверх и дважды притопнул ногой.

— Что? Какая самба, вы в своем уме? На этой неделе мы стреляем из лука и бегаем с препятствиями. И у вас есть всего два дня, чтобы меня этому обучить. Может, вам стоит отказаться?

— Отказ? Неть, щто ты, такой девушк, я не могу отказ!

«Такой девушк» хмуро почесал нос и предпринял еще одну попытку достучаться до возможно имеющегося интеллекта:

— Вы уверены, что умеете стрелять из лука? Поймите, мне нельзя проиграть, — понизила я голос до заговорщицкого шепота. — Я должна остаться в проекте во что бы то ни стало!

— Конечн, понять! Какь не понять? Мы будем стрелять — паф-паф! — живописно показал он пальцами, как именно мы будем стрелять, и добавил: — а после — с-самба! — как положено, поднял руку и притопнул отставленной в сторону ногой.

— Какая еще самба? Не будет никакой самбы!

На глаза туземца навернулись слезы:

— Нэ будет самба? Как так — нэ будет самба?! Такой красывый девушк должен танцеват самба! Слющай, ты, выходы за меня, а? — И так семнадцать раз подряд. Откашлявшись, я сказала ему, что он как минимум рухнул с дуба. — С какого-такого дуба? Такь мы будем тренироваться или нет? — Я хлопнула себя по лицу. Итак, мне ничего не остается, как тренироваться с золотозубым чихуахуа. Ладно, получит у меня Григорий записочку завтра! Главное, продержаться это соревнование, а там, может, дадут кого другого. На танцы-то. Так что я лаконично кивнула. А что мне оставалось? — Отлично! — причмокнул он, довольный. — В какой час завтра приходить?

Я нашла пробел в стадионном распорядке — завтра (то есть уже сегодня) после обеда учится стрелять только неизвестный мне пока Святослав Сергеевич (так сказала всезнающая Кира) — и тут же его восполнила своим именем. Рахат дал зарок явиться строго в назначенный срок — в три часа пополудни.

Завершился день скучно: я читала книгу, лежа на кровати, а Кира что-то мне рассказывала, вовсе не заботясь о том, слушает ее собеседница или нет, что было мне весьма на руку, потому как я и не думала ее слушать.