Маргарита Малинина - Самба на острове невезения. Том 2. Разоблачение Шутника

Несмотря на то, что рассуждала я сейчас здраво и оптимистично, в реальности же я не была уверена, что информацию о своем сотруднике ФСБ так запросто предоставит. Но очень уж хотелось выяснить, правду ли мне говорит Олег, потому я решила оставить все сомнения и надеяться на лучшее.

Свертки я пока закопала туда же.

Остров, день 18-й

Съемочная группа прилетела сегодня очень рано. У них еще съемка вечером в Москве, но нужно было быстро сварганить очередной ролик на заставку. Как они мне надоели… Ножку сюда, ручку туда… А еще давать эти тупые интервью, типа, да, это все взаправду, нас тут не кормят, отношения ужасные, но все, блин, живы! Вранье, вранье, вранье. Мылом, шампунем и туалетной бумагой нас снабжают уже давно (но это цыц! строго между нами), еду иногда привозят нормальную, питье вообще регулярно, в бутылках пластиковых. А вот парочки людей уже нет в живых…

— Для меня ничего нет? — подлетела я к Сереге по завершении сеанса съемок и начала выплясывать перед ним на все лады, пока он рылся в карманах. Был бы он нормальным, сейчас поднял бы руку с письмами как можно выше, встал на мыски, чтобы мне пришлось подпрыгивать, пытаясь дотянуться до них, и подзадоривал бы криками типа: «А ну пляши, тебе письмо!» Но капитаны полиции, увы, люди серьезнее некуда, потому он просто молча протянул мне сложенные листы бумаги.

«Катька, почему у тебя там так хреново? Скажи лучше, ты уверена, что этот маньяк с прослушкой действительно Шутник? Братья написали мне искать женщину. На подозрении два человека, помоги разобраться! Одна Настя, я тебе про нее уже писала. Жуткая стерва и любит доводить меня до слез. Вторая Кира. Волк в овечьей шкуре. Любит притворяться подругой, на деле — может подставить и продать ни за грош. Обе стремятся победить. Однако Кире это удается при малых усилиях — ведущий ее бывший муженек, поэтому оценки ей заранее завышают. Постарайся ответить быстрее. Я чувствую, что Шутница (если именно ее я и ищу) будет ждать максимум еще одно соревнование. А потом рванет! И кстати, что не так с Венерой?

P.S. Твоя непутевая подруга наконец-то заняла первое место! По итогам общей игры я поделила его с… хм… одним парнем… который… ну неважно! Ответь быстрее, короче».

— Так! Юлька влюбилась! — вздохнула я горько. — Этого еще не хватало!

— С чего ты взяла? — почему-то заинтересовался капитан.

— А то я подругу лучшую не знаю! Даже по почерку это видно. Да еще и это «один парень… который… ну неважно…» — передразнила я ее писклявым голосом, вытащив язык на манер собаки. Да, я язва! Ну и что. У меня тут людей режут, а у нее в голове опять сплошное мракобесие.

— Где? — Муравьев с наглостью провинциальных проституток вырвал у меня из рук послание.

— Видишь, последняя строчка скачет на все лады! То вверх уйдет, то вниз. Это диагноз!

— Да много ты понимаешь! — разозлился он. — Тоже мне… почерковед!

— Ладно, закатал губу? Отлично. Ты мне нужен с трезвыми мозгами, эта проклятая любовь людей до добра не доводит.

Муравьев покраснел всем телом, но промолчал.

Влюбленный в Юльку человек (а это было видно невооруженным глазом) сделать плохо ей не сможет. Значит, в своих подозрениях я ошибалась. Сергей играет на нашей стороне. Кто же тогда своровал карты памяти?

Я повела Муравьева в джунгли и после долгих поисков (и как это Олег находит так быстро то, что он закопал? и собаки тоже? как у них у всех это получается?!) и раскопок я вручила-таки ему сверток и карту памяти из последней изуродованной мною камеры. Хотя бы на убийство Вовы мы сможем пролить свет!

— Сережа! Я тебе умоляю!..

— Да-да-да! Держу при себе! — враз затараторил Муравьев, поняв, о чем речь. — Больше этого не повторится, слово капитана полиции! — взял под воображаемый козырек.

— Ну хорошо, верю. Эти улики — последнее, что у нас осталось.

Я подробно изложила Юльке все события последних дней, включая найденный труп аборигена и раскрывшего себя Олега Кожухова. Но никак не решалась отдать письмо Сереже. Какая-то настойчивая мысль жужжала в моей голове, мешала переключиться на что-то другое, но и не желала складываться в единый пазл.

— Катя, время! — поторопил меня Муравьев, и я стала писать Борису.

Москва, день 17-й

— Поздравляю! — по дороге обратно Алексей догнал меня и взял за руку. В свете фонарей его карие глаза источали теплое и слегка загадочное сияние.

— С чем? Мы с тобой оба на первом месте! — озорно отозвалась я.