Дарья Калинина - Девушка с чеширским зонтиком [litres]

И Михаил достал смартфон, в галерее которого хранился снимок старенькой фотографии, пожелтевший и поблекший от времени. И все-таки на нем можно было ясно различить людей и глинобитное сооружение под дырявой шиферной крышей, покосившееся и убогое. Это строение, больше напоминающее овчарню, было местом обитания всей семьи. Одеты все дети, да и взрослые были бедно. Обувь на них была худая, головы не стрижены. Лица отличались какой-то особенной угрюмостью, которую придавали им необычайно низкие лбы и густо заросшие волосом щеки. Растительности было много, как у мужчин, так и у женщин, даже самые молодые девушки уже щеголяли пышными усами.

– Не красавцы, вот что я могу сказать.

– В этом домике они жили в горах вместе со своими подопечными овцами. Можете себе это представить? И большой каменный дом, и собственные овцы, и магазин – все это явно приобретено на деньги Нарзана уже позднее. Наверное, еще и поэтому родные девушки и не думают выяснять про нее правду. Их вполне устраивает положение вещей.

– Они ее продали! – возмутилась Катя. – Как товар!

– Такое до сих пор не редкость, особенно в горах. Хотя обычно богатые женихи стараются выбирать все-таки невест покрасивее.

– А тут на фотографии я не вижу ни одной соблазнительной девушки, – заметила Ниночка.

– Какая разница, красавица или нет? – кипятилась Катя. – Фелиция живой человек! А ее продали!

– Я лишь пытаюсь указать на некоторую нелогичность поведения Нарзана.

– Он просто мерзавец! Торговец живым товаром!

А вот Ниночка решила, что оставит моральный аспект сделки на совести ее участников.

Вслух же она произнесла:

– Что-то я совсем запуталась. Выходит, у Нарзана жена никуда не пропадала? У него до сих пор в доме живет законная супруга, которую зовут Фелиция?

– Да.

– Но при этом никто в доме про нее ничего не знает. Зато все знают другую Фелицию. Та как раз не является законной женой Нарзана, но она последние годы обитала в его доме под именем жены Нарзана, и все же по документам она ему никто?

– Да.

– И вот эта вторая Фелиция пропала, а та, которая первая и настоящая жена Нарзана, наоборот, никуда не пропадала?

– По словам Генриетты, так и есть.

Ниночка чувствовала, что у нее голова пошла кругом от всех этих Фелиций. Как бы сейчас ей пригодился совет друга. Но увы, ее сотовый был ею оставлен на хранение в доме Нарзана. Катин старенький жалкий телефончик был полностью разряжен. И связь с внешним миром была подругам практически недоступна.

Михаил как истинный джентльмен предлагал воспользоваться его сотовым, но что проку, если ни Катя, ни Ниночка не помнили номеров своих друзей. Вот они, горькие плоды технического прогресса! – И вообще, звонить Саше опасно. Вдруг его телефон прослушивается. Можно было бы связаться с Сашей через социальные сети, оставить сообщение о том, где они и что собираются предпринять. Рано или поздно Саша туда бы заглянул. Но и тут было свое собственное «но». Если туда мог заглянуть Саша, то могли заглянуть и Нарзан с врагами. А давать врагам в руки такое мощное оружие девушки не хотели.

Впрочем, очень скоро выяснилось, что враги успешно справились и без их помощи.

Внезапно на улице раздался шум подъезжающего автомобиля. Скорость машины была так велика, что шины отчаянно взвизгнули, цепляясь за асфальт. А в доме, казалось, запахло горелой резиной. На запах внимания никто не обратил, в доме учителя химии и не так еще иной раз попахивало. Лихачи на городских улицах тоже не были редкостью. Но вот игнорировать стук подошв и стремительно приближающиеся громкие мужские голоса друзья уже не смогли. Голосов было много, и Михаил буквально в последнюю секунду успел запереть входную дверь.

Тут же в нее забарабанили:

– Открывайте!

– Хуже будет!

– Девчонки, мы знаем, что вы там.

И дверь затряслась под градом ударов.

– Всюду доносчики! – прошептала Катя. – Что за город!

Дмитрий Захарович был возмущен не меньше своей ученицы.

– Что за произвол! – крикнул он через дверь. – Уходите! Или мы сейчас полицию вызовем!

Но люди Нарзана не собирались отступать. Слова старого учителя вызвали у них лишь смех. Если кого-то эти люди и боялись, то точно не полиции.

– Старик, открывай. Тебя мы не тронем. Нарзан просто хочет говорить с твоими гостями!

– Если он так этого хочет, то пусть сам сюда и приедет.

За дверью на время даже замолчали, оторопели от такой наглости. Но затем град ударов обрушился на дверь с утроенной силой. К счастью, дверь была железной. На окнах стояли решетки. Поставили их еще в лихие девяностые, когда местные авторитеты носились с идеей заставить старого химика изобретать и изготавливать для них взрывчатку. Ничего у них с этим не вышло, сами авторитеты постепенно повывелись, а вот решетки и дверь остались как память о них.