Александр Охотин - Киллер для Айболита

— Это почему? — искренне удивился он.

— На морозе твой труп лучше сохранится, — вежливо объяснил я. — Ну что, вперед, братва? Чего резину то тянуть? Поговорим и разбежимся.

— Пошли, торопыга, — согласился он, недобро скалясь и, видимо, предвкушая удовольствие, с каким будет сейчас вытряхивать из меня душу.

Понимал это и понурый Стриж, медленно вставший со своего места и настолько о чем-то задумавшийся, что забыл даже прихватить с собой купленные сигареты и бутылку рома. Что и говорить, против четверых откормленных бойцов покойного Зимы, неведомо кем теперь управляемых, наша команда могла выставить лишь полтора человека. То есть меня и полукалеку Стрижа, от которого в драке, ясное дело, толку быть не могло.

Впрочем, я и не собирался драться. Добраться до зала ожидания, а там опрометью кинуться к поезду — таков был мой план. Если бандиты не посмели стрелять в баре, то уж на глазах полиции и десятков пассажиров оружие применять точно не станут. Им останется только помахать нам ручкой, усмехнулся я, торопливо покидая бар и слыша за спиной топот тяжелых ног головорезов.

Сделав несколько шагов по залу ожидания, я озабоченно закрутил головой и выругался. Помещение, только что битком набитое людьми, опустело, словно по мановению волшебной палочки. Хотя чему тут удивляться, лихорадочно сообразил я, продолжая озираться по сторонам в надежде увидеть мелькнувшую где-нибудь черную форму полицейского. Пассажиры уже расселись по вагонам, полиция, наверное, тоже сейчас высыпала на перрон, наблюдая за поддержанием порядка, а в зале если и остался кто из служивых, то он наверняка уже упылил в дежурку выпить чашку чаю и передохнуть до следующего наплыва публики.

— Чего встал? Пошли. — Кто-то подтолкнул меня в спину увесистым кулаком.

— Да-да, — растерянно отозвался я, новым тычком направляемый в сторону выхода, в противоположном перрону направлении.

Теперь вопрос о том, как успеть на уходящий с минуты на минуту экспресс, сам собой отошел на второй план. Вместо него передо мной встал другой, гораздо более животрепещущий: понадобятся ли мне теперь вообще услуги этого экспресса? Может, гораздо правильней было бы не терять времени зря, воспользовавшись услугами не железнодорожного, а какого-нибудь похоронного агентства? Хотя на вокзале нас убивать, скорее всего, не станут. Если бы перед бандитами стояла такая задача, они б не стали церемониться, наплевав на полицию, пассажиров и вокзальных уборщиков, которым наверняка не понравилось бы отмывать кровь с чистенького пола вокзала. Нет, им приказано доставить нас живыми, рассудил я, быстро шагая к разъехавшимся дверям вокзала. Поэтому для начала нас со Стрижом изобьют до состояния полной прострации, потом закинут в джип, а дальше начнется самое страшное. Зловещая тень старика Сакато снова возникла передо мной, заставив вздрогнуть.

Бандиты, оказавшись на улице, почувствовали себя гораздо раскованней. То, что победа будет легкой, не вызывало у них никаких сомнений. Правда, эти ребята еще не знали, что из себя представляет мой напарник. Всю дорогу Стриж стонал, морщился, картинно скрежетал зубами, показывая окружающим, какую немыслимую боль ему приходится преодолевать, делая каждый шаг. Однако, оказавшись на привокзальной площади, он преобразился. Стремительно обернувшись, Стриж выбросил вперед руку и всадил в шею идущего следом «братка» странную деревянную иглу. Она оказалось достаточно острой, чтобы пробить кожу и сосуды на шее несчастного, но недостаточно прочной, чтобы уцелеть при этом. Бандит упал на колени, хватаясь за горло, откуда принялась хлестать черная в свете привокзальных фонарей кровь, хрипя и безуспешно пытаясь вырвать из шеи обломок иглы.

Присутствующие, в том числе и я, онемели, круглыми глазами взирая на происходящее. Этого времени коварному Стрижу вполне хватило, чтобы, вооружившись очередной иглой, развернуться и воткнуть ее прямиком в глаз другому головорезу. Пробив глазное яблоко, комком слизи плюхнувшееся нам под ноги, игла глубоко вошла в мозг, полностью исчезнув из поля зрения.

— Мама… — пробормотал крепыш, покрываясь крупными каплями пота и шаря непослушными пальцами в пустой глазнице, словно еще надеясь отыскать канувшую там иглу. — Мама! — проревел он и лицом вниз грохнулся на промерзший асфальт, содрогаясь в предсмертных конвульсиях.

Оставшиеся пока в живых бандиты явно не знали, что и делать. Один из них, правда, попытался еще ударить Стрижа, взметнув ногу с такой силой, словно собирался снести моему приятелю голову одним ударом. Но сделал он это зря, потому что к этому времени я пришел в себя и жесткой «двойкой» в печень успокоил любителя задирать ноги в общественных местах. В момент удара он открылся, словно неопытный первоклассник, и грех было не воспользоваться его оплошностью. Роняя на землю ошметки зеленой рвоты, он скрючился на асфальте, воя сиплым шепотом жалобную песнь о своей напрочь отбитой печени. Четвертого бандита мы со Стрижом добивали вместе, слаженно работая кулаками и словно вымещая на нем всю горечь преследующих нас в последнее время неудач. Когда бандит безвольной массой растекся на земле, перестав реагировать на наши остервенелые удары, я наконец опомнился.