Александр Охотин - Киллер для Айболита

— И правильно делает, что не пьет, — оборвал его седой. — Стрелку не с руки пьянствовать. Да и не затем его сюда привезли, верно, Саша?

То, что седой обратился ко мне по имени, не упоминая опостылевшую кличку, заставило меня взглянуть на него с симпатией.

— Точно, — улыбнулся я. — Так как насчет чаю?

— Сейчас принесут.

Седой коротко приказал что-то — и неслышно появившаяся в комнате пожилая японка кивнула, вскоре на столе появился умело заваренный чай. Нацедив себе полную чашку из заварного чайника и ощутив его терпкую горечь и аромат, я с удовольствием закурил и повернулся к седому, ожидая новых расспросов. И не ошибся.

— Слушай, а почему именно тебя прислал Кинай для казни? Что-то раньше мне не приходилось слышать о тебе.

— Стриж порекомендовал, — кивнул я в сторону земляка.

— Значит, в случае провала операции весь спрос будет с него? — как бы ненароком задал вопрос седой, катая по столу зернышко риса.

— Нет, ну вы что, совсем охренели?! — возмутился Стриж. — Да я тоже ведь попал сюда не по своей воле! Калач сказал, чтоб я помог Кинаю кое в чем, а потом Кинай сел мне на шею и отправил на Хоккайдо вместе с этим вот. — Он ткнул в мою сторону, — Так что извини, Палыч, но я тут ни за что не отвечаю. Мое дело было доставить вам стрелка — я доставил. Теперь весь спрос с него, — ухмыльнулся Стриж, успокаиваясь.

— Странно. — Седой или, как Стриж называл его, Палыч, умел улыбаться одними глазами. Подмигнув мне, он продолжил: — А Кинай сообщил, что ты вроде как в напарниках у пацана числишься. Или врет Кинай? — Последние слова седой произнес с неприкрытой угрозой.

Стриж поперхнулся водкой и закашлялся.

— Ну, — протянул он, багровея лицом, — в общем, нет, конечно. То есть да, в плане, что мы с ним, — он бросил в мою сторону неприязненный взгляд, — напарники.

Произнеся последнее слово. Стриж скорчил такую рожу, будто сам факт работы в паре со мной покрывал его несмываемым позором.

— Так-то лучше. — удовлетворенно произнес Палыч, откидываясь назад. — С этим вопросом мы разобрались. Теперь о деле. Первое. Москвичи опять наехали на нас. Не здесь, правда, а в России, но тем не менее… Вчера расстреляли машину Вити Оспы. — Седой сделал паузу, внимательно изучая реакцию остальных.

На меня, само собой, это сообщение не произвело ровным счетом никакого впечатления. Ни Оспу, ни Холеру, ни прочих авторитетов с бациллообразными кличками я не знал, и знать не желал. В отличие от меня, Стриж заволновался.

— Да ты что?! — почти крикнул он, забыв донести до рта кусок копченого палтуса, истекающий в его руках прозрачными каплями жира. — Витя как? Жив?

— Ровно настолько, насколько может быть жив человек с развороченным черепом, — ответил Палыч, переводя взгляд на меня. — На контрольный выстрел не поскупились, всю обойму «калаша» выпустили.

Эдиком Палыч почему-то не заинтересовался, заранее, видимо, зная, что Кашей, будучи под кайфом, даже на угрозу глобальной катастрофы человечества отреагирует вяло и без особых эмоций. Так и получилось. Эдик лишь ухмыльнулся и швырнул сигарету в камин. Еще один из присутствующих, крепкий мрачный парень с недобрым прищуром глаз, выругался вполголоса и тяжело вздохнул, предчувствуя, судя по всему, неизбежную теперь войну.

— Что молчишь, Саша? — ласково поинтересовался Палыч.

— А что вы хотите от меня услышать? — удивился я. Потом, подумав, добавил: — Примите мои соболезнования.

— Соболезнования, говоришь? — Брови седого вновь поползли вверх. — Ну-ну. Я-то думал, ты расскажешь, почему москвичи активизировались, стоило тебе появиться на Хоккайдо.

— Совпадение, — буркнул я, отводя глаза.

— Угу, — кивнул Палыч, — Так, наверное, оно и есть. А заодно так уж совпало, что Зима сегодня утром исчез из Хокадате.

— Да? — подал голос Стриж, набив-таки рот палтусом.

— Да, — коротко ответил Палыч, — Конечно, он скоро объявится, и даже не секрет, где…

— Где? — не унимался любопытный Стриж.

— В Отару. — усмехнулся Палыч, — там у него все дела, порт под его контролем, там Зима чувствует себя в полной безопасности. Но вопрос, собственно, не в этом. А в том, кто из вас. — он как бы вычленил взглядом меня со Стрижом, отделяя от остальных, — сообщил Зиме о готовящейся казни? Какая подлая тварь звонила ему вчера в «Мисумо», признавайтесь! — с холодной яростью потребовал Палыч.

— Эй, брат, ты за базаром следи. — Стриж, не долго думая, оставил в покое палтус и, вооружившись бутылкой, резким коротким ударом о край стола превратил ее в «розочку». — Отвечать ведь придется!