Татьяна Луганцева - Предупреждает не только Минздрав [litres]

– Понимаю, – кивнула Цветкова. – Так, может, больше не надо?

– Как не надо? Замечательное же вино! Мы здесь вдвоём. Расслабляемся. Хорошая обстановка. Приятная музыка. Да и маньяки все пойманы. Всё закончилось.

– Закончилось, – как эхо повторила Яна. – А что теперь будет с Настей? Ее посадят?

– Интересный вопрос, – хихикнул Пётр Иванович. – Она шесть лет в аду провела – и теперь в тюрьму?! Хотя тюрьма Насте раем покажется. Извини! Состояние здоровья не позволит ей сидеть в тюрьме. Естественно, ее признают недееспособной. Мол, сама не ведала, что творила, – сказал следователь.

– Ты тоже так думаешь?

– Я думаю, что это преступление из ревности. И, конечно, Настя всё понимает. Своими руками не могла ничего сделать и наняла очень опасного человека. Но доказательств, что она хотела убить тебя, на самом деле нет. Стоит ли ее сильно наказывать? Столько смягчающих обстоятельств. Я думаю, Мартин тоже будет просить тебя быть снисходительной.

– Меня?! – ахнула Яна.

– Настя покушалась именно на тебя, и если ты официально подтвердишь, что не имеешь к ней претензий, ей это поможет. Давай за нас! – предложил Пётр Иванович.

– Давай.

– Яна, я хочу тебе сказать… Ну вот, храбрился, храбрился, а как до дела дошёл, все слова забыл. И это при моей-то профессии. Яна, ты мне очень понравилась еще в момент нашей первой встречи. Помнишь, нас Мартин представил друг другу? Я тогда сразу обмер – какая эффектная женщина! Я не мог тебя забыть. И вот ты опять в Питере…

– Пётр, давай не будем, – начала было Цветкова, понимая, что весь этот антураж должен привести к логическому завершению, но следователь ее перебил:

– Нет, Яна, не прерывай меня! Такой случай! Я должен им воспользоваться. Я же знал, что ты с Мартином. А уж с ним соревноваться – себе дороже. Хотя вокруг него одни проблемы, и сам он с ними не разберётся. Вернувшаяся с того света жёнушка, которой теперь и самой грозит наказание или психушка. Зачем тебе всё это? Он – женатый человек. А ты – самая красивая и умная женщина. Ты любишь Питер. Я – коренной петербуржец, умом не обделён, не женат. Никаких бывших жён не объявится, это я обещаю. У меня трёшка, машина, дача, и я для тебя сделаю всё! – Пётр схватил ее за руки и принялся покрывать поцелуями.

– Пётр Иванович, прекратите! – испугалась Цветкова.

– Яна, ну зачем тебе Мартин? Он же… он же… Бедовый он мужик, понимаешь? Ты никогда не будешь с ним счастлива! Он безумно нравится женщинам. Ты же не такая, как все! Со мной-то спокойнее! Мартин очень отчаянный, он постоянно выполняет какую-то опасную работу. Ты же не захочешь стать вдовой преждевременно? Нет? Вот и славно!

Пётр Иванович повалился перед ней на колени и принялся что-то доставать из кармана. Внезапно его повело, он начал вставать, опёрся о стол, и тот завалился набок. Пётр Иванович не удержался и рухнул на окно, которое тут же треснуло и разлетелось. Ольшанский отшатнулся и завалился на дорогую крутящуюся стойку с десертами, которые полетели во все стороны.

После этого он свалился кулём на пол и затих.

Мартин прибыл на место происшествия через двадцать минут. Ресторан был закрыт, там наводили порядок – убирали разбитое стекло и посуду, меняли скатерти, мыли пол. Бледная Яна примостилась на краешке дивана в углу. Рядом, свернувшись калачиком, мирно посапывал раскрасневшийся Пётр Иванович, аккуратно перенесённый с грязного пола. Время от времени он то хныкал, то причмокивал. Не хватало только чепчика, соски и бутылочки с молочком в руках доброй няни.

Высокий, в черных брюках и чёрной кожаной куртке, Мартин выглядел очень впечатляюще. Кудрявые волосы находились в творческом беспорядке, а тёмные глаза горели обеспокоенным пламенем. Видимо, поняв, что ничего страшного не произошло, он несколько расслабился.

– Ого! А у вас тут всё… в шоколаде, – произнёс он.

Яна поднялась и сделала несколько шагов навстречу Мартину.

– Привет…

– Ты как, дорогая? – Он заключил ее в объятия.

У Цветковой перехватило дыхание от его запаха, такого родного и знакомого.

– Тут вот Пётр спектакль устроил… Он спит как убитый, а у меня денег не хватило, чтобы весь этот разгром оплатить, – Яна повела рукой. – Он тут такого натворил, просто как Мамай прошёл, честное слово. Извини, но я не знала, кому еще позвонить…

– О чем ты, малышка?! Ты и должна была мне позвонить. Сейчас всё уладим.

Мартин улыбнулся метрдотелю, и они завели разговор о мирном урегулировании конфликта и возмещении нанесённого ущерба. Яна наблюдала за тем, как метрдотель-девушка, намного моложе ее, с восхищением смотрит на Мартина.