Дарья Калинина - Танцы с бубнами

— Совершенно с вами согласна. Так это мои друзья попросили вас о помощи?

— Я сам постарался встретиться с ними. Сначала их охраняли очень строго, мне было не подступиться, но потом бдительность охраны притупилась, и мне удалось пообщаться. Они сказали, что Козюпа с Жорой украли у вас двух лошадей, а когда вы пытались вместе с вашими друзьями вернуть украденное, то схватили уже всех четырех ваших друзей. Но что вам лично удалось ускользнуть и теперь вы ищете их, возможно, уже с полицией.

Видимо, это последнее обстоятельство окончательно склонило Яшу встать на сторону пленников. Он решил пойти на сотрудничество с четырьмя друзьями, взял у них телефонный номер Лели и скинул ей свой адрес, надеясь, что она тут же примчится.

— Конечно, я вас раньше ждал, — озабоченно говорил Яша. — Что вы так долго?

— Пробки.

— Ну, теперь уж делать нечего, авось успеем.

Ох, уж это вечное русское авось! Никогда в жизни еще Леле не хотелось, чтобы оно помогло.

И удача была вновь на их стороне. Яша оказался неоценимым проводником: он знал на старой турбазе все ходы и потайные тропки, с помощью которых можно было миновать и главные ворота, и центральную улицу и остаться незамеченными вплоть до того момента, когда враг уже не смог бы ничего изменить в раскладе сил.

Вместе с Лелей, помимо Кирилла и Пышечки, приехали еще три ее новых помощника и двое крепких ребят из числа конников. Они хоть и неодобрительно отнеслись к тому, что Леля продала своих лошадей на сторону, но еще большее неодобрение у них вызвало поведение Козюпы, вознамерившегося принести лошадей в жертву, совсем не уведомив об этом бывшую хозяйку.

— Лично ему нос в лепешку превращу.

— Череп проломлю!

— А я руки обломаю!

— Ноги выдернем!

— И ребра пересчитаем!

В общем, после такой экзекуции Козюпа мог и не выжить. И Леля очень надеялась, что ее помощники поумерят свой пыл и ограничатся устными угрозами. Ей совсем не хотелось, чтобы ее кони стали причиной смерти человека, пусть даже такого неприятного и подлого, каким показал себя Козюпа. Но несмотря на то, что их маленький отряд был не таким уж и маленьким, число противников было гораздо больше. И все же на их стороне было два важных фактора — неожиданность и справедливость.

— Как только сумеем освободить пленников, нас сразу станет еще больше. И алабая нельзя со счетов сбрасывать.

Бараша было решено выпустить в самый ответственный момент, когда уже не нужно будет сохранять тишину.

Пышечка нашла в своей сумке завалявшуюся маску, приобретенную ею во времена карантина для своего племянника. Маска обладала одной особенностью — нарисованная на ней уродливая физиономия светилась в темноте. Племянник маску так и не увидел, она пригодилась для алабая.

Когда на Бараша нацепили эту маску, он стал выглядеть совсем жутко.

С алабаем осталась Пышечка, которой было поручено спустить собаку, как только услышит первые крики. Бараш проникся к своей новой знакомой полнейшим доверием и с удовольствием согласился остаться с ней. Остальные выдвинули свои ряды.

— Поспешим!

Им повезло еще и в том, что Козюпа в целях усиления впечатления от проводимого ритуала распорядился использовать исключительно свет живого огня.

Таким образом, на всей турбазе электричество было погашено, все освещалось лишь смоляными факелами, пламя которых трепетало на ветру, отбрасывая неверные колышущиеся тени. Место было совсем глухое, темный лес подступал к турбазе со всех сторон, от одного этого делалось жутковато. А еще и заунывная музыка, которая разносилась из центра турбазы. Музыка временами перемежалась человеческими голосами, хором произносящими что-то похожее на призыв или молитву, и ритмичными ударами барабанов.

— Ритуал начался.

— А Ветерок? И Малахит? Они еще живы?

Кони были живы. Они стояли в огороженном какими-то тряпками закутке у центральной поляны, испуганно озираясь по сторонам и переступая с ноги на ногу. Зрителям их было не видно, лошади должны были появиться на главной сцене в самый ответственный момент.

Пока что шел разогрев публики, и Козюпа с помощниками старались изо всех сил. Они и в бубны били, и в барабаны стучали, и на каких-то инструментах, напоминающих волынку, дудели. И все это перемежалось песнопениями и мольбами к духам четырех стихий дать свою милость и принять от людей кровавую жертву.

Луна уже вовсю светила с неба, можно было не сомневаться: не подоспей Леля с друзьями вовремя, и сегодня две бедные лошади нашли бы свой конец.