Дарья Калинина - В стразах только девушки

– И Наташа это терпела?

– Боится она брата, потому и не возражала. Говорила, лучше малой кровью от него отделаться, чем потом проблемы разгребать.

– Какие проблемы?

– Мне-то какое дело? Да я и не вмешивалась особо. Из моего, что ли, кармана тратит? А как уж она потом с начальством разбиралась, этого я не знаю.

– Значит, брат приходил и раньше. Так почему же раньше Наташа при появлении брата никогда не паниковала?

Тамара задумалась.

– Сегодня было что-то еще, – произнесла она. – Какой-то звонок. Вот после него Наташка и задергалась. Звонил какой-то Аскольд, требовал вернуть ему должок. Я рядом стояла, слышала, как этот тип произнес: «С вас с мужем должок причитается. Возвращайте!»

– А потом?

– Наташа начала что-то лепетать, что у нее денег нет, все деньги у мужа. Сказала: «Но ты же сам знаешь, какой он!»

– И что Аскольд ответил?

– Заявил, что ему все равно. Что у мужа и жены равные права и равные обязанности. Если Федор не хочет платить, то заплатить придется Наташе. Наташка повесила трубку и была сама не своя. Произнесла только, что теперь она точно пропала, а потом стала кому-то звонить. Где-то через час приехал Сергей, мне кажется, она ему и звонила, хотела с ним посоветоваться или денег занять. Но куда там! Этот тип набрал себе товара почти на десять тысяч, а в кассе заплатил двести рублей. Все остальное Наташка ему как бы в подарок оформила.

– Ничего себе подарочек.

– Оформила она все, значит, – продолжала Тамара задумчиво, – он уехал, и она убежала. Мне одной сказала, что назад больше не вернется, что у нее проблемы и что она срочно должна уехать из города. Да я еще раньше поняла, что к чему. Никогда Наташка так много товара своему брату в подарок не оформляла. Сдается мне, она уже понимала, что это будет ее прощальный ему подарок, что назад она уже никогда не вернется, вот и жгла за собой мосты. Так что? Отдадите вы мне выпрямитель для волос?

Выпрямитель Тамара получила. И когда подруги уходили, то через закрытую дверь услышали, как громко радовалась Тамара своей удаче:

– Наташа назад теперь уже вряд ли вернется. Я с ней связаться тоже никак не могу. Мама, до чего же я везучая! И совесть у меня чиста! И выпрямитель мой!

Вернувшись домой, подруги соорудили ужин на скорую руку и провели совет. Под разогретые голубцы – дар тети Берты – отлично пошла хреновуха – подарок дяди Павлика. Корень хрена, настоянный на водке, да с ложкой меда, в такую сырую и темную осеннюю погоду действовал лучше всякого антидепрессанта.

– Хрен – это тот же женьшень. Иммунитет выше крыши поднимает.

Голубцы оказались очень вкусными. Тетя Берта, может, и не была большой аккуратисткой, но зато толк во вкусной еде понимала. Готовить она умела, любила и получалось у нее здорово. А уж голубцы были ее коронным блюдом. Толстенькие голубчики, плавающие в густом томатно-сметанном соусе, у кого хочешь вызывали исключительно положительные эмоции. Даже Анжелика, которая не была поклонницей этого блюда, предпочитая ему долму, нашла, что голубцы тети Берты просто прекрасны.

Анжелика съела две штучки, Констанция пять. После обильной еды и хреновухи у нее раскраснелись щеки и развязался язык.

– К Сергею ты не едешь!

– Как же так? Он меня ждет!

– Теперь я точно уверена, что этот тип опасен! Тебе нельзя к нему ехать ни на выходные, ни вообще когда-либо! И потом я не понимаю, как ты собираешься к нему ехать, если у нас запланирован шашлык с другими кавалерами?

– Одно другому не мешает.

– В смысле?

– Я посмотрела по карте, оба эти места находятся совсем рядом. Та база отдыха, куда позвал нас с тобой Ярик, и дом с грядками Сергея – они всего-то километрах в десяти друг от друга.

Анжелика не уточнила, что десять – это если ехать по прямой. По дороге, конечно, немного дальше получится, но все равно она могла сначала приехать со всей компанией на базу, потом смотаться к Сергею, разнюхать там, как и что, а после снова вернуться к своим друзьям. Или наоборот, сначала к Сергею, потом на базу.

– Предлагаешь, мне одной оказаться в компании незнакомых парней?

– Там и девушки будут.

– Нет, давай уже вместе.

– Можно вместе поехать к Сергею, а потом вернуться тоже вместе.

– Ага! Или вовсе не вернуться!

– Почему?

Констанция достала полученную сегодня от Наташи записку, ткнула в нее пальцем и сказала:

– В этой записке совсем другой почерк!

– Что?

– Та записка, которую мы с тобой нашли в банке и в которой некто просит о помощи, она написана другим почерком, чем эта Наташина писулька. Ладно бы они были написаны одним почерком, тогда было бы по крайней мере ясно, что если даже эта Наташка и оказалась в беде по вине Сергея, то впоследствии все разрешилось благополучно, если уж она работает тут в садовом центре и время от времени видится с Сергеем. Или что эта записка вообще была шуткой. Сидит та же Наташа, крутит банки, пять штук, десять, двадцать. Крыша у нее едет, она пишет: «Памахите! Хибну! Иду ко дну», типа, что все, кранты ей пришли, конец ее силам наступил. И кладет эту записку в банку.