Татьяна Луганцева - Возвращение блудного самурая

— Нет, вы сошли с ума! Я сама в шоке от всех этих историй, тем более что я вообще ничего не знала! Вы мне все эти истории рассказали! Я же и к антиквару пошла, чтобы узнать… И от вас еле дождалась правды! Если это вообще правда. Я про камень, которого, может, и нет, услышала первый раз здесь и сейчас!

— А ты как актриса хорошо сыграла, будто слышишь про это впервые, — хмыкнула вредная старушенция.

— Прекратите, Серафима Максимовна! Я тут ни при чем!

— А ты меня не обвиняй! Нам объединяться надо, а не враждовать.

— Зачем объединяться?

— Чувствую, нам с тобой грозит опасность, потому что остальные уже мертвы, — пояснила Серафима Максимовна.

— Мир?

— Мир! Что-то мне еще и сладенького захотелось, — виновато посмотрела на Лолу Серафима Максимовна.

— Конечно, закажем! Выбирайте, что приглянулось!

Серафиме Максимовне приглянулся морковный торт, а Лолита взяла эклер с ванильным кремом, не выдержав… Безумно любила их с детства.

— А вы не помните один момент? — задумалась Лолита.

— Это какой такой момент?

— Петр Евгеньевич сказал же нам, что у него изменились обстоятельства, объявились наследники…

Серафима Максимовна удивленно посмотрела на Лолиту.

— Я как-то упустила это из виду. А ведь правда… Он что-то говорил об этом. Но опять-таки очередной треп… Одинокий, злобный старикашка! Семь пятниц на неделе! Ой, прости, что-то я так о нем, он же умер… Господи помилуй!

— Выпейте!

— Да, давай вместе, за всех ушедших. За их души, уж не знаю — грешные или нет, пусть все успокоятся, — подняла рюмку Серафима Максимовна и промокнула бумажной салфеткой глаза. — Сильно я любила твоего отца, а вот он любил твою мать… Замечательная была женщина, да и таланта недюжинного, — потянуло на воспоминания Серафиму Максимовну.

— Хорошо шифровался… Мы с мамой не догадывались, — отреагировала Лолита.

— Не ругай отца, такое случается в жизни каждого мужчины, — махнула рукой Серафима Максимовна. — Разница в том, что вы навсегда его семья, а я — всего лишь эпизод.

— А были и другие… эпизоды? — спросила Лола.

— Может, и были, а может, и нет… Не хочу ворошить.

— Ответ в свойственной вам манере… — обиженно пробормотала Лолита.

— Мы с тобой не должны ссориться, а должны объединиться в борьбе! — стукнула кулачком по столу старушка.

— С кем борьба, знать бы…

— С тем, кто хочет нас уничтожить! С кем же еще?

— Молодец, Серафима Максимовна! Пусть этим занимается полиция, ладно?

— Ничего они не найдут! Вот мы с тобой сидим, кумекаем, а так ни до чего и не додумались. — Серафима Максимовна покраснела.

— Они профессионалы.

— Я тебя умоляю! Где ты их там видела? Куда ни копни — один бардак! Никому ни до чего дела нет! А тут такая история, мутная и давно позабытая… Ну что, заменишь меня в магазине? — совсем некстати спросила Серафима Максимовна.

— Я? — от неожиданности икнула Лола.

— Ты же хозяйка! У меня дела накопились, да и девочку отравленную хочу навестить в больнице. Небось малышка перепугалась и передумала работать у нас. Может, еще уговорю?

— Вы ее еще на работу притащите прямо из больницы, — рассмеялась Лолита, расплачиваясь за посиделки.

Они вышли на улицу. Погода портилась на глазах. Заходили в заведение — было солнечно и, как говорится, ничего не предвещало, а сейчас все небо было затянуто тучами.

— Ого, долгий разговор у нас получился… — посмотрела на небо Серафима Максимовна.

— Я, конечно, посижу в магазине, чего не посидеть… Только толку от меня чуть. А если кто-то чего-то захочет купить?

— На каждом предмете есть ценник. Никакого торга! Цена фиксированная! Только так… Да и мало кто заходит, уверяю тебя.

— Поняла. А если что на продажу принесут? На оценку?

— Скажешь — неприемный день.

— Серафима Максимовна, а вы надолго? — почему-то забеспокоилась Лолита.

— Как получится. Постараюсь побыстрее, — усмехнулась старуха. — Как же ты работать собралась? Один раз попросила подменить, и уже такие испуганные глаза.

— Нет, я, конечно, поработаю!

— Ну я пошла, — обрадовалась Серафима Максимовна.

Лолита открыла дверь в магазин. Был велик соблазн вообще не переворачивать табличку, чтобы так и было: «Закрыто». Тогда точно никто не зашел бы. Лолита почувствовала особый, специфический запах старины, если не сказать затхлости. Она прошлась по магазину и села у двери, на место, где обычно сидела Серафима Максимовна. Лолита чувствовала легкое беспокойство, она посмотрела в окно, заметила опечатанную дверь антикварного магазина Петра Евгеньевича, вспомнила темное кровавое пятно, и ее затошнило.