Дарья Донцова: Диета для трех поросят

Мы с Логиновой снова закивали.

– В ходе сеансов всплыло одно обстоятельство, – продолжала дама. – В семье Олега была домработница. Она заботилась о мальчике, помогала ему с уроками, хвалила его, а иногда и наказывала. Короче, исполняла еще и обязанности гувернантки. Именно Тигровна являлась для Олега символом спокойствия, бастионом надежности. Увы, старушка умерла, когда Олег учился в десятом классе. И с той поры в его сердце образовалась рана. Муж не может расслабиться, он не ощущает душевного комфорта.

– Какое странное имя – Тигровна, – изумилась я.

– Женщину звали Натэлла Тиграновна, – улыбнулась Вера Петровна. – Однако ребенку было трудно выговаривать ее имя и отчество, и в результате получилась Тигровна. Так вот, вам предстоит сыграть ее роль!

На секунду я опешила, потом протянула:

– Вроде я мало похожа на старуху. И, думается, Натэлла Тиграновна была армянкой. Я же русская и по возрасту отнюдь не бабушка.

– Не волнуйтесь, Вера Петровна, – задергалась Рената. – Татьяна изобразит, что надо. Загримируем ее, замажем, состарим, если надо усики приклеим…

Вера Петровна замахала руками.

– Нет, нет! Тигровне на самом деле было чуть больше тридцати пяти, но ребенку она казалась пожилой. Татьяна очень похожа на гувернантку, вот только надо нарисовать на виске родимое пятно.

– Отлично! – возликовала Логинова. – Сейчас придет гример. И пока он будет работать, вы расскажете Татьяне, как ей себя вести с Олегом.

Через пару-тройку часов мы с Верой Петровной вышли из машины – кстати, совсем не дорогой иномарки – и поднялись по ступенькам к роскошной парадной двери пафосного особняка. Похоже, Олег Михайлович, мечтающий вернуться в беззаботное детство, зарабатывает бешеные деньги, маловероятно, что громадный дом построен на гонорары психотерапевта.

– Детская на первом этаже, – пояснила хозяйка. – Сюда, пожалуйста, через библиотеку. Нет, нет, здесь комната Ирины, нам налево… Оп-ля, пришли!

Дверь, перед которой мы остановились, разительно отличалась от остальных, мимо которых Вера Петровна меня провела. Она была не цельной, сделанной из массива дуба, а просто фанерной. И цвета другого – серо-белая. Кое-где филенки покрывали царапины, а ручка выглядела совсем дешевой. Она представляла собой морду льва, из пасти которого торчало кольцо.

– Входим, – приказала психотерапевт и открыла дверь.

Моему взору открылась спальня. У широкого окна стоял самый обычный двухтумбовый письменный стол. На его поверхности лежало стекло, а под ним – расписание уроков. Рядом была засунута записка: «Бассейн в понедельник, среду и пятницу с 18 до 19.30. Музыкальная школа в четверг, субботу, воскресенье и вторник с 16 до 20. Не забывай сумку». Справа на столешнице высилась стопка учебников, слева несколько тетрадей, обычная настольная лампа, посередине белел перекидной календарь. У стены стоял трехстворчатый шкаф, за ним кровать с железными спинками, верхнюю часть которых украшали маленькие шарики, выкрашенные в белый цвет. У другой стены – книжный стеллаж и нечто вроде комода, заваленного моделями машин. Дальше шло кресло, над ним висел пластмассовый радиоприемник.

На койке мирно спал мужчина, одетый в синюю байковую пижаму, явно сшитую по заказу жены. Теперь подобных одеяний днем с огнем не сыщешь. Нынешним детям повезло больше, чем их сверстникам из прошлого века – у малышей сейчас яркая одежка и замечательные игрушки. Один компьютер чего стоит! А одногодки Олега Михайловича проводили свободное время в компании с моделями машин и самолетов.

– Ну, начинай, – скомандовала Вера Петровна, – желаю тебе удачи. Главное, не сомневайся в своих силах! Олег настроен на игру.

– Он и правда спит? – с недоверием осведомилась я.

– Да, – кивнула она. – У него сегодня выходной, пообедал и лег. Приступай!

Вера Петровна вышла, а я осталась в спальне. Постояла мгновение, потом решительно подошла к кровати и потрясла хозяина за плечо.

– Олежек, вставай!

– Отстань, – прошептал тот.

– Пора чай пить.

– Не хочу!

– Надо подниматься.

– Отвяжись! Какого хрена пристала, дура!

Я опешила. И как следует поступить гувернантке, если воспитанник откровенно хамит? У меня нет своих детей, поэтому отсутствует и родительский опыт, но предполагаю, что грубияна следует наказать.

– Ты как со мной разговариваешь?! Немедленно попроси прощения! – гаркнула я.

Олег сел, потряс головой и, не открывая глаз, заявил: