Дарья Донцова - Диета для трех поросят

– Если брат Ефремов, то сестра не обязательно имеет ту же фамилию, – возразила я. – Она могла выйти замуж!

– Это ты сейчас умная, – нахохлился Дима.

– Значит, в сумке был микрофон? – вернулась я к прежней теме.

– Еще камера, передатчик, маячок и куча всего, – самодовольно засмеялся Гри. – Слышь, Марта, какая торба считается самой дорогой?

– Да есть одна крутая фирма, – тут же откликнулась Карц, – некоторые ее изделия стоят около двадцати тысяч долларов, лист ожидания расписан на год.

– Гордись, Таняшка! – заржал Коробков. – Твоя клеенка будет подороже раза в три! Но какой же надо быть дурой-бабой, чтобы отдать за кусок кожи с ручкой двадцать тысяч? Офигеть прямо!

– Вы знали, что Ирина опасна, и все равно не остановили меня? – прошептала я.

– Убийцу следовало поймать, – резонно заметил Чеслав Янович, – а ты находилась под нашей защитой.

– Ирина угостила меня, глупую, кофе с каким-то лекарством! Я могла умереть!

– Нет, – возразила Марта, – только не в ее квартире. Убийца решила прибегнуть к давно привычному сценарию – прихлопнуть вредную Таню в подворотне.

– Ботинки! Она зашнуровывала мужские ботинки и взяла чехол с какой-то палкой! Сказала: дверь в подвал тугая, надо подцепить! – завопила я. – Но у меня так кружилась голова, что я не придала значения увиденному.

– А я велел тебе не пить кофе, – напомнил Коробков. – Несколько раз предупреждал! Ира ушла, а Димочка тебя предостерег.

– Я чуть с ума не сошла, когда сумка заговорила, – призналась я. И рассердилась: – Вы поступили безрассудно! Использовали меня в качестве наживки, и я…

– Ирина арестована, а ты, если, конечно, захочешь, можешь работать с нами, – перебил меня Гри. – Прошла экзамен.

– С кем работать? – окончательно растерялась я.

– С нами, – повторил муж. – Мы – особая группа, разбираемся только с самыми необычными случаями. Димон – компьютерный гений, Марта может проникнуть в любое общество, Чеслав Янович – лучший психолог из всех живущих на земле, я – актер, способный на любую импровизацию.

– Я видела твое фото с Мартой в обнимку, – протянула я. – Хоть ты и в гриме был, я по пальцу тебя узнала.

– Чертов ноготь! – обозлился Гри. – Надо с ним что-то придумать.

– Надеюсь, ты не заревновала? – кокетливо спросила Карц. – Мы так старательно изображали амур! Исключительно для дела!

Я сделала вид, что не слышу заявления светской львицы и решила перевести разговор на другую тему.

– Осталась пара непонятных мне деталей.

– Каких? – тут же заинтересовался Чеслав Янович.

– Галина сказала мне, что Катерина один раз, незадолго до смерти Олега, кричала в своей комнате «Убью! Убью! Больше так не могу». Домработница решила, что она хочет избавиться от мужа.

– Точного ответа на этот вопрос нет, – завел лучший на свете психолог, – но, полагаю, Катерина поняла, что именно Ирина доводит Олега до истерики, и хотела разобраться с сестрой мужа. Слова «Убью, убью» относились к Ире, а не к Олегу. Но только это ничего не значит, просто эмоциональный всплеск. Катерина любила мужа и поэтому не затевала скандалов с его единственной родственницей.

– А еще Вера Петровна упоминала, что лже-Катерина, приехав проверить «детскую», болтала по телефону со своим любовником?

– Но это же был спектакль для психолога, та упомянула бы об этом в кабинете следователя.

– Зачем Лида звонила Фаине Климовне? – поинтересовалась я. – Дочь не понимала, что живет в одном пансионате с матерью, даже встречаясь в столовой, они не узнавали друг друга – время изменило их внешность, да и родственницы были не совсем адекватны психически.

– Ах это… – засмеялся Чеслав. – У Лиды типичная картина дегенерации. Она забывает начисто одно, но другое помнит крепко. Телефонный номер пансиона она знала, и когда выбежала из кафе, решила туда позвонить.

– А почему она ушла? – спросила Марта.

Чеслав поднял правую бровь.

– Кто ж ответит? Лида говорила с Таней и вела себя почти разумно, потом кого-то испугалась, оставила свой мобильный аппарат официантке, побежала к метро, опомнилась. Больным людям свойственно такое поведение – это как качели, туда-сюда, хорошо – плохо, нормально – безумно. Попросив трубку у торговки и набрав номер «Никитского парка», Лида услышала: «Рецепшен», – и пролепетала: «Двадцать четыре», это номер ее комнаты. Но администратор услышала: двести четыре и соединила ее с Фаиной Климовной. Наверное, Лида ожидала, что ей, как обитательнице двадцать четвертого номера, помогут, но услышала вопль старухи: «Кто? Говорите! Что? Где?» Ну Лида и отсоединилась. Случайность, ошибка, но именно она помогла Тане в поисках. А Лида, испугавшись, вдруг вспомнила адрес старой квартиры и поехала туда. Я уже говорил: у психически нестабильных людей случаются проблески сознания.