Дарья Донцова - Лягушка Баскервилей

– Как? – ахнула Леська. – Такая сумма!

– У вас на чердаке перекрытия из гранита, – пояснил мачо, – пришлось вызывать спецтехнику.

– Зато какой дизайн ванны, Лесенька, котенька! – засюсюкала жена прораба. – Я так тебя люблю, работаю, как для родной!

Леська машинально нажала на кнопку слива унитаза и уставилась на лужу, которая начала растекаться на полу.

– Хи-хи-хи, – издала прорабша, – это пустячок, плохо заизолировали.

Потом выяснилось, что изоляция ни при чем – на чердак просто забыли провести трубу канализации.

Каждый раз, возвращаясь из командировки, Леся встречалась со строителями и узнавала новости: деньги закончились! Зато готова электропроводка. Потом выяснялось: если зажечь свет в кухне, то в остальной квартире лампочки гаснут, и от выключателей шарахает током. И все в таком духе. А еще некие таинственные воры постоянно крали закупленный материал. Они унесли замечательные розетки, приобретенные прорабом в супермаркете всего по сто долларов за штуку, сперли зеркала из ванной, уволокли кафель, пачки паркета. Кроме того, у строителей стянули через разбитое стекло машины все чеки.

Кульминации ситуация достигла сегодня. Прорабы объявили о полном завершении работ. Счастливые Караваевы вошли в апартаменты, Леська захлопнула входную дверь, и тут же раздался ужасающий грохот. С одной из стен отвалился здоровенный пласт штукатурки.

– Что случилось? – взвыла Леська.

– Ничего удивительного, – хладнокровно ответил прораб, обдергивая слишком короткую и узкую курточку из кожи питона, – это самая дорогая и технологически продвинутая штукатурка. Она вбирает в себя всю влажность, сушит тем самым стену, а потом отваливается. Собственно говоря, теперь можно заново проводить покраску, и это будет на века.

И тут у Леси снесло крышу.

– Она так ругалась… – промурлыкала Глория Семеновна. – Мне, человеку, пишущему стихи, было очень стыдно. Лесенька употребляла непотребные выражения!

– Право слово, – вклинился в речи мамы Леня, – нельзя забывать, что являешься женой научного работника!

– А главное, – всплакнула Глория Семеновна, – сегодня она наняла каких-то лапотных украинцев! Они сейчас рушат почти готовую квартиру. Мы бомжи.

– Я не могу писать свою книгу… – опять занудил Леня.

Мои глаза с сочувствием уставились на Леську. Вот бедолага, мало того что связалась с мошенниками, так еще стала объектом нападок со стороны близких. Надо утешить Караваеву. Сейчас успокою ее свекровь и муженька, пообещаю капризникам приют, вкусную еду, всякие радости, типа сладких ватрушек к чаю, и… Но я не успела раскрыть рот.

– Вы еще не все знаете, – мстительно заявила родственникам Леська. – Глория Семеновна не сумеет поехать на два месяца в Карловы Вары.

– Почему? – изумилась свекровь. – Но мне туда надо! Пью воду и вдохновляюсь.

– А деньги ушли в карман к обманщикам! – пояснила Леся. – Кстати, и Лене в Париж не скататься.

– Как? – хором возмутились мама с сыном.

– Так, – припечатала Леська. – Все накопления к прорабам-мошенникам улетели. Сидеть вам в Москве!

– Мы не сумеем отдохнуть… – простонала Глория Семеновна.

– Ага, – закивала Леся.

– Из-за этих гадюк? – пришел в негодование муженек-философ.

Леська захихикала, а я постаралась изобразить возмущение:

– Фу, Леня! Какие выражения! Ты научный работник и обязан следить за чистотой речи.

Леська откровенно заржала.

– Абсолютно согласна с Дашенькой, – занудила Глория Семеновна, – человек нашего круга обязан сохранять интеллигентность в любой ситуации. Вот я никогда не позволяю себе низменной лексики, это…

– А ну тише! – шикнул Леня. – Слышите? Голоса! Кто-то входит в гостиную… Похоже, я этих людей знаю. Запах!

Не успел наш философ захлопнуть рот, как в гостиную проник мерзкий аромат, а потом, как всегда на высоченных каблучищах, влетела Лада.

– Дашуля! – завизжала она. – Приобрела такую плитку!

– Исключительное качество, – подхватил Виталий, вплывая в комнату.

– Эт-та кто? – в ужасе заорала Леська.

– Знакомьтесь, – засуетилась я, – Донские, строители, отделывают новый дом Темы, Лада и Витя. А это Караваевы, наши добрые прия…

Остаток фразы застрял в горле.

– Суки! – завопила отбросившая свою манерную велеречивость Глория Семеновна. – А ну верните мои деньги на Карловы Вары! Гадюки! Уроды! Сволочи!

Я онемела. Вот уж не ожидала, что наша поэтесса, человек тонкой душевной организации, дама, никогда не теряющая интеллигентности, в столь полной мере владеет ненормативной лексикой! Да она легко переругает портового грузчика!