Наталья Александрова - Танго втроем

Выглядел он ужасно, меня сразу замутило. Увидев его лицо, до неузнаваемости разбитое железной перекладиной лесов, я почувствовала, как во мне просыпается прежний страх. Неужели это опять не он? Когда же наконец закончится этот кошмар?

Я повернулась к стоявшему рядом судмедэксперту и сказала:

– Можно оторвать или закатать его правый рукав? Я должна взглянуть на его руку выше локтя!

Эксперт кивнул и подал знак молоденькому милиционеру. Тот, с явной неохотой прикасаясь к трупу, расстегнул и разрезал доверху рукав рубашки. На мертвенно-бледной коже внутри ближе к подмышке отчетливо выделялся знакомый с шрам восемью рубчиками.

– Да, это Максим Костров, я в этом совершенно уверена, – сказала я и заплакала.

Кошмар закончился, но поняла я это только через три дня.

Эти три дня я спала, часами нежилась в ванне и смотрела телевизор, все подряд. Через три дня я очухалась. Алику надо было на следующий день переводить на конференции, а потом прием в шведском консульстве и банкет. Но сегодня вечером он был свободен, это совпадало и с моими планами. Я приготовила на ужин цыпленка и салат, на десерт купила мороженое, мое любимое, фисташковое, купила бутылку сухого вина. Не знаю, как там у Алика с Леной или еще с кем-нибудь, но сегодня он будет со мной и эту ночь запомнит надолго. Я тщательно накрасилась, надела свое самое любимое платье, тут как раз пришел Алик. Он посмотрел на меня удивленно, но ни о чем не спросил. Мы поели довольно быстро, а потом…

Ух как я старалась, чтобы он не забыл эту ночь! Не знаю, откуда я этому научилась, наверное, у женщины любовь сродни инстинкту, как у кошки – ловить мышей, но все у меня получалось очень здорово. Наконец он заснул, обессиленный и счастливый, бормоча во сне какие-то нежности. Я тихонько прикорнула рядом.

Утром он поспешил на работу, а я встала и принялась за уборку и занималась этим полдня. К обеду квартира блестела. Я оделась, подкрасилась, собрала свои вещи. Напоследок еще раз прошлась по квартире, что-то еще забыла? Ах да! Я достала из нижнего ящика кухонного стола тот самый нож, с которого все началось, завернула его в пакет с общим мусором и вынесла на помойку. В этих старых домах в центре нет мусоропровода, поэтому мне пришлось спускаться. Когда я вернулась, в прихожей стоял Алик и недоуменно разглядывал мой чемодан.

– Маринка, что это? Куда ты собралась?

– Я хотела оставить тебе письмо, но так даже лучше. Я ухожу, Алик.

– Куда? – спросил он тупо.

– Домой.

В его глазах я не заметила облегчения, и это меня очень порадовало.

– Домой? Но разве тебе здесь плохо?

– Мне здесь хорошо. Но у меня есть свой дом и семья, я по ним соскучилась.

– Ну, навестила бы их.

– Ты не понял, милый, – мягко сказала я. – Я хочу жить дома самостоятельно. Мне надо очень много сделать, я и так потеряла кучу времени.

– А как же я?

– У тебя теперь будет другая жизнь. Ты ведь тоже изменился. Тебе надо много работать, бывать с людьми, ты будешь ездить заграницу. Алик, я не собираюсь висеть камнем у тебя на шее. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя виноватым, зная, что я сижу тут нечесаная в халате и смотрю в одну точку. Ты должен общаться с женщинами, а так ты не сможешь сюда никого пригласить.

– Но я вовсе не хочу водить сюда никаких женщин! – возмутился он. – И это ты мне предлагаешь после того, что у нас было вчера!

Я засмеялась:

– Милый, кошмары кончились, и твой, и мой, начинается новая жизнь. Я уйду из библиотеки, пойду на какие-нибудь курсы, найду интересную работу, хочу поездить, в Париж хочу!

– Я заработаю денег и отвезу тебя в Париж!

– Я сама хочу! А знаешь, что я сделаю завтра прямо с утра? Вымою все окна у нас дома. Июнь на дворе, сестре вечно некогда, а маме одной тяжело.

– Значит, мы больше не увидимся? – упавшим голосом спросил он.

Я обняла его.

– Конечно увидимся, дурачок! Ведь нам так хорошо вместе. И сюда я буду приходить, но только если ты сам позовешь. А теперь поцелуй меня на прощание.

Через пять минут я отдышалась и спросила:

– А ты зачем пришел?

– Заскочил переодеться. Вечером прием в шведском консульстве и банкет, надо переводить.

– Ну, давай выйдем вместе, донесешь мне чемодан до метро.

Я вышла из лифта на своем этаже и остановилась перед дверью квартиры.

– Ну, мои дорогие, нравится вам это или нет, но я вернулась, – сказала я вслух и нажала кнопку звонка.

Дверь открыла сестра. Она была ненакрашена, в длинном шелковом халате цвета морской волны. В руке она держала целлофановый пакет.