Наталья Александрова - Комплекс Синей Бороды

– Ты звонишь, чтобы меня об этом спросить? – Маркиз не хотел говорить резко, но уж очень неприятен был ему тон Бугаева.

– Нет, конечно, – тот нисколько не смутился, – я порядки знаю, по этому номеру звонят тебе только по делу. Вот и я тоже по делу.

– Слушаю… – Леня проговорил это сухо, чтобы Бугаев, не дай бог, не услышал в его голосе радости.

– Хочу подослать к тебе одну дамочку…

– Кто такая? – мгновенно спросил Леня, уловив в голосе Бугаева некоторую заминку.

– Она просила сохранить инкогнито! – рассмеялся тот. – Скажу только, что штучка непростая.

– Ты предупредил, чтобы не было криминала? – забеспокоился Маркиз.

– Все в ажуре, ей главное, чтобы конфиденциальность соблюсти… Что-то у нее там стряслось, она тебе сама расскажет. Так берешься?

– Поговорить можно… – протянул Леня, – я конечно занят, но для тебя по старой дружбе так и быть, расстараюсь…

– Ну вот и лады! – обрадовался Бугаев. – Только ей, понимаешь, срочно… Бабам всегда все срочно – вынь да положь немедленно!

– Это точно, – согласился Маркиз.

В душе у него все пело. Стало быть, все у него в порядке, никто его не забыл, он по-прежнему востребован, а Лолка просто злопыхает и вредничает. Он хандрит, только когда нет работы, а сейчас заказ есть, и все наладится.

Выйдя на улицу, он вздохнул полной грудью сырой холодный воздух и несколько опомнился. Вряд ли с этим заказом все будет просто и приятно, поскольку, во-первых: ко всему, что исходило от Бугаева, Леня относился с большой и совершенно оправданной осторожностью. И вторым сомнительным моментом было то, что заказчик – женщина. Все же гораздо проще иметь дело с мужчинами, они не так эмоциональны и четче ставят задачу.

Условились встретиться вечером в «Кофе-холле», что на Садовой, Леня должен сесть за третий по счету столик у окна, заказчица же будет держать на виду последний номер журнала «Вог». Такой способ показался Лене слишком примитивным, лишенным изящества, но условия пока ставил не он.

В назначенный час, то есть без десяти пять он сидел за столиком, читая газету и исподтишка поглядывая по сторонам. Кофе в этом заведении варили отвратительно, так что Леня заказал стакан простой воды и зеленый жасминовый чай. Время шло, никто не появлялся. Официантка, похоже, заснула в подсобке. Народу в большом зале было мало, все на виду. Если заказчица хотела конфиденциальности, то зря она выбрала это место. С другой стороны, если дама из чиновничьих кругов, то ее знакомые сюда не ходят.

«Надо бы подстраховаться, – думал Леня, аккуратно складывая газету, – посадить тут Лолку, что ли. Пускай бы за дамочкой понаблюдала… Но Лолка занята своим бывшим хахалем, пытается отмазать его от убийства… Как бы не попала она в историю… Хотя мне недвусмысленно дали понять, чтобы не лез не в свое дело, так что пускай сама разбирается!»

Приятель же и помощник Маркиза по кличке Ухо в данной ситуации был совершенно бесполезен. Если бы дело касалось машин, тут он был как рыба в воде – мигом вычислил бы даму. Но усаживать его за столик в кафе было бы неразумно, Ухо выглядел незаметно только за рулем автомобиля.

Леня взглянул на часы, было двенадцать минут шестого. И тут появилась официантка. Чай так сильно пахнул жасмином, что невольно закрадывалась мысль – не налили ли в него духов. Когда-то давно у Лениной мамы были такие простые картонные коробочки, а в них – стеклянные флаконы с плохо притертой пробкой. Назывались духи «Ландыш серебристый», «Жасмин» и почему-то «Манон»…

Наконец, когда Леня уже собрался встать и отправиться восвояси, в дальнем конце зала появилась рослая молодая женщина с журналом «Вог» в левой руке. Уверенно лавируя между столиками, она пересекла зал, приблизилась к Лене и села рядом с ним.

Маркиз демонстративно посмотрел на часы, но женщина не обратила на это внимания или сделала вид, что не обратила. Вместо приветствия она окинула Леню изучающим взглядом и проговорила:

– Мне сказали, что вы – самый лучший!

– А мне сказали, что вам очень нужна помощь.

Женщина подозрительно прищурилась, но ничего не сказала. Она достала из сумочки пачку легких сигарет, дождалась, когда Леня поднесет ей огонек зажигалки, и неторопливо затянулась.

Леня откинулся на спинку стула и внимательно оглядел свою потенциальную клиентку.

Это была женщина лет тридцати или чуть больше, высокого роста, довольно плотная. Впрочем, она не была толстой, скорее ширококостной. Несмотря на ухоженный вид и дорогую одежду, трудно было назвать ее привлекательной. Особенно портило ее выражение лица – самоуверенное, надменное, неприязненное и одновременно подозрительное. Казалось, она постоянно прикидывает в уме, не обсчитали ли ее?