Наталья Александрова - Визит очумелой дамы

Наступил "момент истины".

***

Двадцатью минутами раньше на столе у дежурного в Генеральном консульстве Германии зазвонил телефон.

- Здесь Вайсман, - ответил по немецкой традиции дисциплинированный молодой баварец.

В трубке зазвучал взволнованный женский голос.

Гельмут Вайсман довольно хорошо понимал по-русски, если собеседник говорил медленно и четко, но эту сбивчивую, торопливую речь он понял с большим трудом, и только после того, как неизвестная женщина повторила все третий раз, до него дошел ужасный смысл ее сообщения.

Женщина утверждала, что в переулке возле здания Генерального консульства остановился черный "Мерседес", номер такой-то, и что в нем находится огромное количество пластиковой взрывчатки и знаменитый международный террорист Карлос Самомучос, скрывающийся в данный момент под украинской фамилией Глухаренко.

- Назовите свое имя, фрау.., фройлен... - потребовал герр Вайсман, но неизвестная уже отсоединилась, и в трубке послышались короткие сигналы отбоя.

Вайсман ненадолго задумался.

С одной стороны, анонимный звонок не заслуживал полного доверия. Это могла быть просто провокация. Чья провокация и какова ее цель - неясно, но такой вариант нельзя исключать.

С другой стороны, если неизвестная сообщила правду, то необходимо немедленно принять меры, иначе последствия могут быть самыми ужасными и ответственность за эти последствия ляжет именно на него, Гельмута Вайсмана, в самом начале погубив его блестящую карьеру.

Не говоря уже о том, что в результате взрыва Вайсман может погибнуть, что тоже негативно скажется на его карьере.

Первым делом Вайсман включил на своем персональном мониторе изображение от видеокамеры, установленной на стене консульства в том самом переулке, о котором говорила неизвестная.

На экране был отчетливо виден черный "Мерседес", а увеличив изображение, Вайсман сумел различить его государственные номера, полностью соответствовавшие названным женщиной.

Дольше ждать было опасно, и Вайсман сообщил о звонке начальнику службы безопасности.

Начальник службы безопасности майор Кригер не умел колебаться. Он знал о разгуле международного терроризма, но самое главное - он знал инструкцию, которая предусматривала абсолютно любую ситуацию.

Как всегда и везде, майор Кригер поступил по инструкции.

Он связался с соответствующим отделом городского Управления внутренних дел и сообщил, что, согласно полученной им информации, международными террористами готовится теракт, направленный против российско-германских дружественных отношений, и подробно рассказал о черном "Мерседесе", пластиковой взрывчатке и знаменитом террористе Глухаренко.

Не назвал майор только источник своей информации, поскольку так повелевала инструкция.

Десять минут спустя в переулке возле консульства появились два невзрачных автомобиля с тонированными стеклами.

Дверцы их распахнулись, из машин высыпала толпа бравых ребят в камуфляже. Как стая волков набрасывается на захромавшего оленя, спецназовцы налетели на черный "Мерседес" и выволокли из него вяло сопротивляющегося директора фонда "Чарити".

Тот пытался оправдываться и доказывать, что он вполне законопослушный обыватель, но когда в его внутреннем кармане нашли паспорт на фамилию Глухаренко, значившуюся в сегодняшней ориентировке, а в заднем кармане брюк обнаружили пистолет бельгийского производства, всякие сомнения у командира опергруппы пропали, и он уже представил себе приятную процедуру присвоения очередного звания за успешно проведенную операцию по задержанию крупного международного террориста.

- Твой? - спросил он Глухаренко, ткнув ему под нос паспорт.

Тот удивился, чем не нравится спецназовцам самый обыкновенный российский документ, и кивнул:

- Мой.

Тем самым он подписал свой собственный приговор.

Глухаренко как следует накостыляли в профилактических целях, надели на него наручники и втолкнули в один из невзрачных автомобилей опергруппы. Прибывшие вместе со спецназом работники технической службы занялись осмотром "Мерседеса".

Увидев это небольшое происшествие, скучавшая на скамейке в сквере симпатичная девушка в темных очках и яркой шелковой косынке сняла свои очки и принялась протирать их кружевным платочком - видимо, чтобы лучше рассмотреть происходящее.

***

Наступил момент истины.

Я застегнула замки кейса и, возвращая Римме Петровне завещание, поднялась из-за стола: