Дарья Калинина - Засада на женихов

– Вы обманули нашего дядю! – вознегодовала Кира.

– Каюсь! – весело подтвердил председатель. – Обманул. Ваш дядя в житейских делах полный лопух. Обмануть его – что отнять конфету у младенца. Это было так легко, что, признаюсь, мне стало даже немного стыдно.

– Не врите вы! Людям вроде вас стыдно не бывает!

– А мне плевать, что вы обо мне станете говорить! – воскликнул Репейник. – Главное, что я буду богат. А вы все в полном дерьме!

Вид у него был до того торжествующий, что Кире захотелось сбить спесь с гада. И она сказала:

– Но это только два участка.

– Три, если считать с моим собственным!

– Хорошо, пусть три. А как же другие?

– К их хозяевам я тоже подобрал ключик!

– Какой же?

– В каждом отдельном случае – свой!

Похоже, Репейнику не терпелось похвастаться перед подругами своей гнусной аферой, которая, как он полагал, ему так блестяще удалась. И он, сияя от самодовольства, принялся выкладывать подробности своих мерзких делишек.

– Первый из трех оставшихся участков, каюсь, я отобрал у сирот Карапетовых.

– Как вы могли!

– У сирот!

– Да они только и мечтали, как бы от него избавиться! С этим участком и с этим домом у настоящих Карапетовых были связаны неприятные воспоминания. И младший специально явился ко мне, чтобы поручить мне, смех сказать, продажу его участка.

– Это вы испортили ему машину! Устроили аварию!

– Вовсе нет. Тут я чист. – И председатель даже поднял руки в протестующем жесте, чтобы показать, насколько он искренен. – Авария произошла без моего участия. Но вот их участок я приобрел. За сущие гроши, как младший Карапетов и полагал его продать.

– Вы его обманули!

– Это была сделка! Выгодная для меня. И крайне невыгодная для Карапетова. Но такова уж правда жизни. Если кто-то выигрывает, кто-то должен и проиграть.

– Это была коронная фраза Шахматиста! – воскликнула Кира. – Он всегда так мотивировал свой отказ играть в шахматы с партнером. Играл сам с собой, уверяя, что так он никогда и ни с кем не поссорится.

Председатель кивнул.

– В сущности, – печально произнес он, – этот бедолага был совершенно безвреден. Он мне доверял. И скорее всего, я бы даже заплатил ему, как и обещал, немного денег за его участок. Почему бы и нет? Но этот придурок затеял свою собственную игру. Ревновать он, видите ли, вздумал!

– Кого? К кому?

– Бабу свою прежнюю! Жену то есть.

– Так они же давно развелись.

– Развестись-то развелись, да чувства у нашего Шахматиста никуда не делись. Ну и когда этот Харитонов тут по поселку шалить снова начал, нервишки у Шахматиста и не выдержали!

– Да при чем тут Харитонов?

– Так это он у Шахматиста его жену увел. Давно это было, да только Шахматист обиду не забыл. А когда увидел, что Харитонов еще и их «общей жене» изменяет направо и налево, вот его за душу и взяло. Мол, у меня отнял, а сам не пользуешься.

– И что?

– Что, что… Заманил Харитонова к себе домой вроде бы для разговора. Да, видать, разговор не в то русло у них свернул. Шахматист обидчика и придушил. Как говорится, на почве личной неприязни.

– А труп нам подбросил?

– И потом еще врал, что видел, как Харитонов к нам сам пришел!

– А ключи от нашего дома у Шахматиста откуда?

Председатель фыркнул. Но на последний вопрос девушкам ответил:

– Чудачки вы! Неужели не знали, что у дяди Гены запасной ключик всегда под камешком возле крылечка спрятан?

– Не знали.

– Он же рассеянный, ваш дядя Гена. Ключи вечно терял. Вот и устроил себе тайничок. Да о тайничке этом все соседи знали. И я тоже знал! И остальные знали!

Потрясающе! Все знали, а вот хозяйки – нет. Интересно, что еще дядя Гена забыл им рассказать про свой дом. Ну, о том, что дом теперь и не его вовсе, он мог и не догадываться. Но остальное-то?

– Так что проникнуть к вам, подбросить труп, а потом незаметно выскользнуть из дома для Шахматиста было словно два пальца… облизать.

– И вы все это знали?

– Когда стала известна личность убитого, я кое-что сообразил. И понял, что менты тоже сообразят. Начнут дергать Шахматиста, а он слишком хорошо знал о моих делишках. Он мог меня случайно выдать.

– И вы его убили! Воспользовались тем, что он вам доверял. И убили!

– Нет, нет! Сам я его не убивал! Я ведь не специалист.

– Значит, вы позвали специалистов! Это еще хуже!

– А что мне было делать? Я должен был спасать самого себя.

Теперь лицо председателя выражало откровенную покорность судьбе. Мол, да, пришлось. Но ведь это не я плохой, это жизнь такая.