Дарья Донцова - Улыбка 45-го калибра

– Эй, ты, – закричала девушка, – озверела, блин, дура!

Напуганный воплем матери ребенок зашелся в нервном плаче. Я быстренько защелкала фотоаппаратом, радуясь, что в кадр вместе с иномаркой попадает и табличка, на которой четко видно название проезда и номер дома.

Подняв столб пыли, автомобиль, взвизгнув на повороте шинами, исчез. Я покачала головой. Пока не знаю, как зовут даму, но ездит она безобразно, ни с кем и ни с чем не считаясь.

– Вот дрянь, – продолжала негодовать молодая мать, – паразитка чертова, сволочь! До полусмерти напугала. А если бы посильней газанула, так и скинула бы меня со скамейки, гадина! Ну погоди, я на тебя управу найду, вот мужу пожалуюсь, он тебе ноги-то повыдергает!

Я подошла к разъяренной женщине, подняла с земли упавшую газету и сказала:

– Безобразие, чуть вас не убила.

– Дрянь! Думает, раз на «Мерседесе», то все ей и можно, – опять вскипела девушка. – Ну ничего, мой с ней разберется.

– Вы ее знаете? – осторожно поинтересовалась я.

– А то! – пожала плечами собеседница. – К Артуру трахаться ездит! Ну цирк! Морду прикрыла, думает, не увидит никто! Да все знают, что это мордвиновская баба! Мой мужик зайдет к этому Артуру да и побеседует с ним по душам. Ишь, поругались небось.

– Почему вы решили, что они поссорились? – продолжала любопытствовать я.

– Так она больно быстро выскочила, – пояснила молодая мать, – да злющая, как черт, скамейку чуть не сшибла.

– Может, она любовника дома не застала, – вздохнула я, – динамо он ей прокрутил: пообещал свидание, а сам укатил.

– Э, нет, – засмеялась «информаторша», – вон гляньте-ка, вон там «Нексия» серая стоит. Его, Артура. Он у нас специалист по дамской части.

– В каком смысле?

– Да в прямом, – откровенничала женщина, покачивая коляску, – живет за их счет, альфонс. Его сначала мать содержала, а когда умерла, Артурик наш по рукам пошел. И бабы у него богатые. Одна ему ремонт сделала, другая «Нексию» подарила. Небось хорошо в кровати работает. Вот эта хамка, на «мерсе», не знаю пока, что преподнесет. У них, похоже, роман в самом разгаре, а он презенты при расставании получает.

– Ну и что из того, что «Нексия» стоит?

– Наш красавчик ногами не ходит, – хмыкнула собеседница, – даже на проспект за сигаретами рулит, а тут двести метров всего. Не, дома он, да и куда выходить-то? К Артурику денежки сами прибегают. Поцапались они, вот девчонка и умчалась.

– Отчего думаете, что она молодая? Обычно любовь покупают дамы в возрасте, – вздохнула я.

– Точно, только тут такой цирк третьего дня приключился… Вы никуда не торопитесь?

– До пятницы абсолютно свободна, – хмыкнула я.

– Почему? – удивилась женщина.

– Простите, пошутила, вы не читали детскую книжку про Винни Пуха?

– Нет, – улыбнулась молодая мать, – самой не пришлось, Ванечке только три месяца.

– У вас все еще впереди. Так что случилось третьего дня, простите, мы не познакомились. Даша.

– Вика, – опять улыбнулась девушка. – Мне тут жутко скучно целый день сидеть, вот и глазею по сторонам. Днем еще ничего, с разными людьми поболтать можно, а после девяти вечера вообще караул, полная тоска.

– Что же вы так поздно с ребенком гуляете? – удивилась я. – Обычно дети в это время в кроватях давно.

– Ой, – всплеснула руками Вика, – у меня такой крикун! Сил нет! В квартире орет и орет, чего ни делаю. На руки беру, качаю… Знаете, до чего дошла? Ну не поверите, прижимаю к себе Ваняшу и на диване прыгаю, как на батуте, вот тогда он примолкает.

Но нельзя же весь день напролет скакать на диване? Вике еще повезло, у нее отличная свекровь, которая грудью легла на амбразуру домашнего хозяйства. Мать мужа убирает, стирает, гладит, готовит, а Вика сидит во дворе, потому что на свежем воздухе Ванечка ведет себя, словно ангел: погулит, погулит, да и засыпает. Намучившись за день, бедная свекровь около девяти вечера падает в кровать. Квартира у Вики маленькая, можно сказать, полуторакомнатная, вот женщина и выкатывает сына во двор, чтобы дать бедной матери мужа спокойно поспать.

Позавчера Вика сидела во дворе до позднего вечера. Погода постоянно меняется: то тепло, то холодно, и Ванечка, едва его вносили в комнату, принимался орать, и Вика решила кантоваться на воздухе, сколько возможно. Около одиннадцати она потащила сынишку домой и поволокла коляску в подъезд, открыла первую дверь, попыталась справиться со второй и застряла. Колеса не желали перескакивать через порог. Вика дергала, дергала «экипаж», и тут раздались голоса. Кто-то стоял внутри подъезда, у самой входной двери, и Вика невольно подслушала чужой разговор.