Дарья Донцова - Улыбка 45-го калибра

Я продолжала изумляться. Швётель! По-французски швё – это волосы, значит, если перевести название породы монстра на русский, получится нечто вроде Лысоголового волосатика.

– Девушка, – пробормотала незаметно появившаяся за моей спиной женщина лет шестидесяти.

– Вы мне?

Тетка шепнула:

– Давайте отойдем.

Мы отошли в сторонку.

– Не верьте этому с лысым котом, – прошептала тетка. – Из Франции, как же! Смех, и только. Он в Припять ездил.

– Кто? Кот? – совсем ошалела я.

– Нет, конечно. Хозяин. Привез оттуда котенка, за километр видно, что мутант, и давай брехать про иностранных эксклюзивных котят. А наши-то дураки, как услышат, что из-за границы, мигом разум теряют. Свидетельство небось сам на компьютере сделал. Теперь на всех выставках первые места берет. Новая порода лысоголовых кошек.

Я вздохнула. Очень похоже, что котик действительно прибыл из Чернобыля. Хотя, если вспомнить, что первых сфинксов хозяйка нашла на помойке… А теперь полистайте специализированные журналы: сфинксы – одни из самых дорогостоящих котят.

– Я сразу поняла, что вы любите животных, – бормотала тетка, – поэтому предлагаю только вам. «Бурмиль» возьмете? Дорого, зато с гарантией, что настоящий. У меня сертификат есть.

– Это что такое – «Бурмиль»?

– Вы не знаете? – свистящим шепотком выразила свое удивление тетка. – Чудо-лекарство. Шерсть, зубы, когти, все будет просто в идеальном состоянии, а у старых животных наступает омоложение.

– И почем такая штучка? – поинтересовалась я, думая о Черри.

Пуделихе не помешали бы хорошие зубы и крепкие когти. Баба расстегнула сумку и вынула белую упаковку.

– Десять ампул всего три тысячи долларов.

– Сколько? – опять уронила я на пол клетку. – Да за эти деньги «Жигули» купить можно.

– Дело хозяйское, – ответила коробейница и растворилась в толпе.

– Куда ты подевалась?! – заорала Ритуська, выныривая откуда-то из глубины зала. – Представляешь, мой номер тринадцатый! Вечно не везет. Ты зачем клетку на пол поставила? Масик может заразу подцепить. Ну ни о чем попросить нельзя, все шиворот-навыворот сделает!

– Извини, уронила случайно, от неожиданности. Тут подходила сумасшедшая и предлагала за три тысячи долларов лекарство для животных, вот я клетку и не удержала. «Мурмиль», «Пурвиль» не помню точно.

– «Бурмиль»! – подскочила Замощина. – Господи, и ты отказалась! Где она? Где? Как выглядит?

Я растерянно пожала плечами:

– Такая простая, в серой кофте, с сумкой.

– О боже, – стонала Ритка, – я этот «Бурмиль» целый год хочу купить!

– Ты с ума сошла, да? Такие деньги за ерунду?

– Здоровье Масика – это не ерунда, – окрысилась Ритуська.

– Да что в этом лекарстве такого особенного?

– Внимание, – донеслось из динамиков, – третью группу прошу на ринг. Опоздавших оценивать не будут!

– Ой, – подскочила Рита, – бегу. Пока, не забудь в восемь вечера за нами заехать!

Я пошла к машине. Да уж, бизнес, связанный с домашними животными, весьма выгодная штука. Всегда найдутся ненормальные вроде Замощиной, готовые ради своих питомцев на любые, даже самые идиотские поступки.

Возле кабинета Шиловой не было ни одного человека. Я постучалась и, не дождавшись ответа, всунула голову в кабинет.

– Можно?

Роза Андреевна сидела у стола, уронив голову на вытянутые перед собой руки. Странная поза настораживала. Я быстрым шагом вошла в комнату, наклонилась к косметологу и спросила:

– Роза, вам плохо?

Дама не повернула головы, я обошла стол и увидела ее лицо. Сразу стало понятно, что с Шиловой приключилась беда. Иссиня-белые щеки, такие же губы, потускневшие глаза.

– Что случилось? Сердце? – испугалась я. – Сейчас врача позову.

Внезапно женщина прохрипела:

– Всё, найди яйцо, он убил, взял я…

Раздался хрип. Перепуганная донельзя, я влетела в соседний кабинет и заорала:

– Шилова умирает.

Две женщины в белых халатах кинулись в коридор. Поднялась суматоха, потом приехала «Скорая помощь». Но все усилия врачей оказались безрезультатными. Спустя десять минут после прибытия кардиологов Роза Андреевна умерла. Я сидела у ее кабинета, тупо наблюдая, как медики сновали с перекошенными лицами по коридору. В этой косметологической лечебнице не привыкли к смертям, это не районная больница, где покойники – дело обычное, никого не пугающее. На Семипрудную же приезжают в основном здоровые люди. Наверное, поэтому врачи казались растерянными. Через какое-то время суматоха улеглась. Ко мне подлетела молоденькая медсестричка.