Дарья Донцова - Главбух и полцарства в придачу

После смерти Юры у Сирены Львовны вновь возникла мысль отыскать родственников. Может, вам такое поведение покажется глупым, но она начала поиски. Пошла она по самому простому пути, явилась в Мосгорсправку, заплатила небольшую сумму и получила список москвичей с фамилией Глебкины. Почему-то ей думалось, что родственники живут в столице. Надо же было с чего-то начинать.

Вроде простая фамилия – Глебкины, но в огромном мегаполисе оказалось всего три такие семьи. Первая, к кому приехала Сирена Львовна, оказалась Лариса Дмитриевна. В процессе беседы стало понятно: они родственницы. Лариса Дмитриевна, никогда не менявшая фамилию, являлась единственной родной внучкой Павла Сергеевича, и на ней фамилия прерывалась, ее сын Виталик был уже Федоров. Лариса Дмитриевна, так же как Сирена Львовна, очень гордилась своей принадлежностью к древнему роду. Но, видно, не зря существует на свете наука генетика.

Сирена наследовала благородство Ивана Сергеевича, а Лариса – разбойный нрав Павла Сергеевича. Чем больше Сирена общалась с Ларисой, тем сильнее понимала: ее кровная родственница завистлива, жадна и очень эгоистична. Добрая и интеллигентная Сирена вначале хотела рассказать сестре Ларисе о Митриче и о том, что лежит в семейном склепе Глебкиных. Но в первые дни знакомства все же поостереглась открыть тайну. А потом Лариса сама заговорила о деньгах:

– Тебе мать ничего не рассказывала про сокровище?

– Какое? – насторожилась Сирена.

– А то, из-за которого наши дедушки враждовали друг с другом, – объяснила Лариса. – Неужели нет? Так слушай.

В изложении Ларисы сага звучала так. Иван и Павел получили от родителей наследство. Старший не отдал младшему его законную часть, спрятал невесть где и умер. Поэтому Павел остался нищим и тоже умер.

– Представляешь, – вздыхала Лариса, – нам бы найти это богатство! Вот бы зажили!

Внезапно Сирена поняла: Ларисе нельзя ничего рассказывать. Та мигом смотается к Митричу и, хотя не имеет на бедре тайной печати, небось сумеет подобраться к деньгам. А накопленное должно достаться Лизе. Если уж разбираться до самого конца, то Павел не имел никакого отношения к деньгам Ивана. Свою часть наследства он благополучно проиграл в карты, деньги, хранящиеся в склепе, не его. Но, будучи женщиной доброй, жалостливой, Сирена стала помогать Ларисе, понимая, что той одной без мужа тяжело поднимать Виталика.

– Спасибо, – всхлипывала Лариса, принимая из рук Сирены очередные купюры, – кабы не ты, сдохли бы мы с сыном от голода.

Вот так и текла жизнь. Сирена мудро распоряжалась своими средствами, не транжирила их, но и не жадничала. Пару раз выручала мужа Розы, Семена, когда у того случилась недостача, дала денег и самой Розе, помогла дочери-невестке открыть собственное дело, отстегивала дань Ларисе.

Шло время, подрастали дети, и наконец настал момент, когда Лиза, вопреки воле матери, вышла замуж за Петра Попова. Узнав, что обожаемая внучка беременна, бабушка заперлась с девушкой в спальне и открыла ей семейную тайну.

Лиза едва не лишилась чувств, узнав обо всем. Значит, она не Марченко, а Глебкина, Нина с Серегой родные ей только наполовину, а бабушка не мать мамы. Было от чего остолбенеть, но основные открытия ждали ее впереди. Сирена Львовна рассказала внучке все, не таясь. Лиза лишь хлопала глазами.

– Найди надежного человека, – велела бабушка, – мы должны поставить твоему ребенку родовой знак.

– Зачем? – испугалась Лиза.

– Чтобы знал, как тайник открывать, – пояснила бабуля.

– Лучше на бумажке написать, – сопротивлялась внучка.

– Она может потеряться, – возразила Сирена, – у моей матери печать в тюрьме отобрали. Хорошо, она рисунок помнила. А кабы нет? Татуировка – это надежно, и потом, такова воля предков! Наследник обязан иметь клеймо.

– Я тоже наследница, – тихо сказала Лиза, – однако отметины у меня нет. Почему мне ее не поставили?

Сирена Львовна кивнула.

– Понимаешь, тату стояло у твоего отца, после его трагической гибели я долго думала, но так и не отважилась пометить тебя.

– Ты не нашла тату-мастера? – предположила Лиза.

– Нет, – ответила Сирена, – это не проблема, я не знала, как объяснить Розе мое странное желание пометить внучку.

– Мама ничего не знает о монетах?!

– Нет.

– Но как же… ведь у папы, по твоим словам, был наколот рисунок.

– Да, Юра рассказал жене мою историю, ту, которую можно озвучить посторонним, собственно говоря, это правда про то, как мама родила меня в тюрьме. Просто Юра не сообщил жене всего, сказал, что из любви ко мне тоже решил себе сделать тату. Уж не знаю, что Роза подумала о нас, но она никогда не заводила разговоров на эту тему. Ты пойми, внученька, они прожили вместе очень мало. А твой папа не имел права без моего согласия посвящать молодую жену во все тайны. Монеты-то не только наши, они еще и твои и твоих детей, ясно? Поэтому ты осталась без татуировки, а вот твоя детка должна иметь знак.