Дарья Донцова - Кекс в большом городе

Андрей не ночевал дома, он поехал к очередной любовнице, отсутствия Наташи брат не заметил, правда, с утра начал волноваться, что сестра не брала телефон. Но потом он занялся работой, не знал, что в его теле уже идет разрушительный процесс. Андрей был крепче Наташи и выпил меньше сока, поэтому отрава «догнала» его лишь через день к обеду. Но она ведь так и работает, убивает не сразу, и смерть кажется естественной.

Остатки сока хотела выпить Луиза.

– На моих глазах! Она еще удивилась, воскликнула: «Почему Наташка такую бандуру купила, никогда столько не берет. Фу, прокис!» И выплюнула сок в раковину.

– Чем и спасла свою жизнь! Хотя даже минимальной дозы хватило для кровотечения, хорошо еще, что Луиза упала в морге и очень быстро получила помощь, да и отравы было немного.

Вот теперь все. Хотя нет, последние неясности.

Луиза говорит, что вроде слышала имя Лера Квашня. Знаешь откуда? Ну что она вспомнила уже в больнице, отчего просила позвонить тебе?

– Нет.

– Последний раз Луиза видела сестру Наташу вечером, та была очень взволнована.

Луиза спросила:

– Что-то случилось?

– Квашня, – невпопад ответила Наташа, – Опара, она же Квашня.

– Хочешь пирогов? – удивилась сестра.

– Нет, – протянула Ната, – я не хочу, но кое-кому охота замесить тесто. Ну и ну! Опара! Надеюсь, она жива! А может, нет. Квашня! Лера… вот тебе и фокус. Да уж, Опара… может помочь ей, иначе Лера… О Господи! Одним словом, Лера и Опара… Вот как поворачивается! Надо ехать!

– Ты о чем? – напряглась Луиза.

Сестра рассказала ей про лепрозорий, но фамилии главврача не упомянула, отделалась фразой: «Нам помогли», поэтому сейчас Луиза в недоумении.

– Лера… Опара… может убить Леру… надо срочно искать Квашню… Матушка знает…

– Господи, ты заболела!

– Я? – осеклась Наташа. – Все чудесно.

– Про какую ты тут квашню толкуешь?

– Не обращай внимания, – отмахнулась Ната, – я на курсы записалась, буду английский учить, велели текст составить про кухню.

Еремина пока не хотела пугать Луизу сообщением о больной Лере, но сама испугалась почти до обморока. Значит, проказа не хочет оставить членов их семьи, она проявилась у Леры.

Олег замолчал, я тоже сидела тихо. Вот оно как, Луиза потом припомнила странный разговор, хорошо, что она осталась жива.

– Все, – устало сказал Олег.

– Нет! Почему Павел Петрович сказал, что дочь Абдуллы зовут Тоней?

– Это правда. Антонина Михайловна Абдулла.

– Но она назвалась Лерой!

– Да, сбежав первый раз из дома, девочка стала так представляться новым знакомым. Дома ее звали Тоней, на улице Лерой. В среде наркоманов ее знают как Лерку Сказка. А родители, естественно, обращались к дочери – Тоня.

– Но почему «Сказка»?

– Оттого что Лера–Тоня много врала, ни слова правды никто от нее не слышал. Вот сейчас и впрямь все!

– Что же теперь будет? – прошептала я.

Епифания скончалась через пару часов после того, как честно рассказала обо всем. Она не произносила пафосных слов о своем долге перед обителью, просто дала показания и отправилась в камеру, там легла на нары и заснула. Все. Ни о каком самоубийстве речи идти не могло, у настоятельницы просто остановилось сердце.

Та же судьба постигла в другом помещении Устинью, настоятельница и ее верная подруга умерли одновременно, находясь в разных, расположенных далеко друг от друга помещениях. Сокамерницы Устиньи сообщили, что монахиня постоянно молилась, прося, чтоб Господь освободил ее. Наверное, бог в конце концов сжалился и взял обеих «невест» к себе.

Юрий Еремин – Абдулла находится под следствием, Антонина–Лера сидит дома, у нее взяли подписку о невыезде и лечат от любви к кокаину. Чем для девушки закончится вся история, пока не ясно.

Баба Катя, узнав о том, что смерть Насти Опары случилась на самом деле, не пошла на контакт с милицией, сослалась на возраст, плохую память и слабое здоровье. Секрет зелий, делавших человека «мертвым», а потом «живым», со смертью Епифании был утрачен.

Кстати, я забыла рассказать, кто ворвался тогда в церковь на поминальной службе. Всю историю затеяла Ксения, воспитанница Епифании, сирота, прожившая в обители с младенчества. Она не знала, что является родной дочерью настоятельницы, мечтала уйти «в мир» и, чтобы вырваться из обители, «настучала» соответствующим органам о готовящемся «воскрешении».

Ксения имела хорошие уши и знала монастырь как свои пять пальцев, это она открыла ворота странной, закутанной в черное женщине и позвала Устинью. Но, передав гостью правой руке матушки, Ксения из любопытства подслушала разговор и поняла – вот он, шанс выбраться из обители. Девушке пришлось пережить страшные мгновения, когда следователь сообщил: настоятельница на самом деле родная мать Ксении.