Дарья Донцова - Контрольный поцелуй

– Твой любовничек сделал ноги, – сообщила я, возвращаясь в спальню.

Мартиросян лежала лицом к стене.

– Слышала? Удрал твой Ромео.

– Скатертью дорога… – отмахнулась Настя. – И вам тоже.

Я разозлилась:

– Послушай, могла бы и повежливей. Тебе просто повезло, что я пришла.

Девушка хрипло засмеялась и повернулась ко мне скукоженным личиком.

– Да уж, сказочное везение, попасть в руки легавки… Живо заметете.

Однако выраженьица у будущей актрисы!

– Посмотри сюда, – велела я, садясь на кровать.

Привыкшая повиноваться приказам, студентка уставилась на меня лихорадочно блестевшими глазами.

– Ну?

– Во-первых, срок дают не за употребление наркотиков, а за их распространение. Тебе грозит лишь больница, но, если раскинешь оставшимися мозгами, поймешь, что подобная перспектива не так уж и плоха. По крайней мере избавишься от зависимости, человеком станешь.

– Я не наркоманка, – стала уверять Мартиросян. – Всего несколько раз и попробовала, могу соскочить в любой момент.

Знакомые песни! Что алкоголики, что наркоманы – все на одно лицо!

– Да ты погляди на себя! На мумию ведь похожа. Еще несколько недель, и в институте станет все известно. Артамонова тебя тогда выгонит!

– Она меня уже выперла, – всхлипнула Настя. – Порекомендовала на Электру Верку. Знаете, какая это роль? И что ожидает ту, которая сыграет у Кройнева? Да разве вы можете это понять!

И она опять зарылась носом в подушку.

– Вера умерла, – напомнила я, – и, если приведешь себя в порядок, роль может достаться тебе. Хочешь, поговорю с Лерой, она моя хорошая знакомая?

Настя выскочила из одеяла, словно выброшенная пружиной, и упала передо мной на колени. Вытянув вперед молитвенно сложенные руки, она заголосила:

– Миленькая, любименькая, родненькая, да я все для вас сделаю, на животе от Москвы до Вашингтона проползу, только помогите.

Я вздохнула. Да, девчонка, как все актрисы, не упустила возможности устроить спектакль. Малый театр на дому!

– От Москвы до Вашингтона невозможно проползти на животе.

Не ожидавшая подобной реакции девушка растерялась и совершенно нормальным тоном спросила, демонстрируя подростковое упрямство:

– Почему? Сказала проползу, значит, проползу!

– Нас разделяет океан, – спокойно напомнила я, – часть пути придется плыть.

Остаток дня я провела вместе с Мартиросян, наблюдая, как девушка постепенно приобретает человеческий облик. Надеясь, что я не обману и переговорю с Валерией Петровной, Настя выложила все, что знала про Веру. Много пикантных деталей.

Подушкина страстно хотела выбиться наверх. В мечтах видела себя Сарой Бернар или по крайней мере Шарон Стоун… ну на худой конец, Любовью Орловой. Ей была нужна ни больше ни меньше как всенародная известность, а еще лучше всемирная. Однажды, слегка подвыпив, она стала делиться с Настей мечтами. Ее речь походила на монолог Хлестакова. Вера воображала повсюду афиши с ее именем, буклеты, иллюстрированные журналы, толпы режиссеров в прихожей и гонорары – тысячи, нет, миллионы долларов! Яхты, дома, собственная киностудия, где она, Вера Подушкина, снимает шедевры.

Настя захохотала и напомнила не в меру размечтавшейся подруге, что во ВГИК-то ее не приняли, мотивируя отказ полной некиногеничностью Веры.

– У нее было красивое лицо в жизни, – сплетничала Настя, – а на экране она абсолютно невыразительна. Парадоксально, но такое случается.

Вера тогда отмахнулась и пообещала:

– Ты еще про меня услышишь!

Когда Артамонова взяла в свою группу Настю и Катеньку Малахову, Мартиросян не упустила случая подколоть подружку:

– Похоже, Верунчик, через четыре года в Голливуд отправится Катька…

Подушкина промолчала. Потом случилась неожиданная, страшная кончина Катеньки. Вера рыдала на похоронах, заходилась в истерике. Впрочем, так же бились рядом и другие девчонки с их курса. Что поделать, артистические натуры!

Так Вера оказалась с Настей у Валерии Петровны.

– Знаете, – разоткровенничалась девушка, – Верка, ей-богу, была ненормальной. Конечно, все стремятся угодить Валерии, но чтобы так!.. Да Подушкина кидалась выполнять все желания преподавательницы по первому свисту. Стоило той намекнуть на жажду, Верочка неслась в буфет. Едва Валерия обронила, что в студенческом театре завелись комары и мешают на репетициях, как наутро в каждой розетке торчало по тлеющему «Фумитоксу». А в профессиональных делах Верочка существовала просто как зомби. Да прикажи ей ее кумирша раздеться донага и пойти в Кремль, Подушкина, не сомневаясь, выполнила бы данное указание. Полное, безоговорочное подчинение.