Дарья Донцова - Метро до Африки

Юля казалась очень встревоженной.

– Мне сказали, что вам можно доверять, – нервно заявила она, – я заплачу вам хорошую сумму, только узнайте, под каким именем скрывается мой отец Андрон.

– Он умер, – напомнил Дегтярев.

– Нет! – воскликнула Юлия. – Он испугался Тверского и прикинулся мертвым, но Андрон жив! Был здесь, я знаю точно. А теперь шантажирует меня. Хочет, чтобы я отдала ему деньги, которые подарила мне Леокадия.

Ситуация складывалась так: Андрон оказался на мели – он потерял «медиума», попытался найти другого и даже договорился с какой-то теткой, но та не сумела стать второй Леокадией. А отец Юли привык жить на широкую ногу, вот он и взял в долг у бабы-барыги под процент, а отдать не смог. Кредиторша потребовала у него всю сумму плюс проценты, но у Андрона ничего не было. В общем, эта барыга придумала план. У нее есть знакомая, богатая до непри­личия, Андрон окрутит идиотку, ведь все женщины хотят замуж, сыграет с ней свадьбу и начнет качать деньги из новобрачной…

– Старая, как мир, уловка, – усмехнулась я, прервав рассказ полковника, – неоднократно описанная в литературе. Почитай пьесы Островского, например.

– Однако метод срабатывает, – парировал Дегтярев. – Вот только Андрон, загнанный предприимчивой барыгой в угол, не хотел ни с кем связывать свою судьбу, поэтому он помчался к Юле.

– Рискнул ей открыться? – изумилась я. – Перестал бояться справедливого возмездия?

– Думаю, первый раз он явился в момент, когда Юлия отсутствовала, – протянул Дегтярев. – Девушка замки не меняла, а у Андрона сохранился старый ключ. Но в квартире он денег не нашел и решил заглянуть в подвал. Кстати, ведь если продавать жилплощадь, наличие подвала могло поднять ее цену. Только в отличие от Николая Андрон знал о самозахлопывающемся механизме, поэтому он не спустился с лестницы на пол, просто осветил подвал и увидел… мумию.

– Думаю, Андрон обрадовался.

– Верно думаешь, – кивнул полковник. – Теперь он мог шантажировать дочь сколько угодно, требовать от нее всех денег за свое молчание или приказать продать квартиру, чтобы вернуть долг барыге. Только сейчас мне стала понятна суть дела. Юлия-то, естественно, ничего мне про убийство Николая и про подвал не рассказала. Она наняла меня лишь для одной услуги: выяснить, под каким именем живет Андрон. Отец дочери правду о себе не сообщил. Когда я попытался у нее узнать, почему он прикинулся покойным, девушка обтекаемо ответила: «Ничего криминального, наделал долгов и решил скрыться от кредиторов».

– И ты согласился, потому что хотел помочь Тёме! Дать денег торговцу брильянтами! – зашипела я.

– Мой сын был лишен отцовской ласки, – загудел полковник. – И потом, клиентка ведь пришла от Кондратьева. Я решил подзаработать впервые в жизни… Не знал же, что Андрон сделал с Люсей и Зоей, про Владимира Короткова слыхом не слыхивал и не предполагал, что из элементарной работы вырастет такое дело!

– Вот почему Витька так странно вел себя… – протянула я. – Просил меня не лезть в это дело, потом вдруг начал звонить, интересоваться… Тут замешан его брат! Что его связывало с Юлией?

Дегтярев поморщился.

– Ну я же говорил. Чем ты слушаешь? У Юли с ним был короткий роман, ничего не значащая интрижка. Потом, когда Андрон воскрес, Юля позвонила бывшему любовнику и сказала: «У тебя брат служит в милиции, не может ли он мне помочь?» Александр сначала ей отказал, тогда Юлия пригрозила рассказать его жене об измене и добилась своего.

– Вот почему Витька хотел отстранить меня от расследования – боялся, что до его невестки дойдет слух о шалостях ее мужа! А та может позвонить его жене и все выложить. А как женщины думают: мужики друг друга покрывают, и если у одного брата совесть нечиста, то и у второго тоже. И супруга устроит Витьке бенц. – Я рассмеялась. Вот ведь как все просто! И тут же перешла к делу: – Ты нашел Андрона?

– Ага, – по-детски ответил Дегтярев. – Приехал к Юле на квартиру, договорившись с ней накануне, – хотел отчитаться и получить гонорар. Позвонил – никто не ответил, толкнул дверь, она открылась, я вошел, побрел по комнатам. А тут хрясь! В голове стало темно. Пришел в себя – стоять не могу, ничего не помню. Полина сказала, что огрела меня по голове в гостиной, но очнулся я на кухне. Как туда попал? Не спрашивай, не знаю. Вообще ничего не помнил. Квартира чужая, что я в ней делаю? Башка кружится, болит, на ноги встал с трудом, идти не способен. Решил, что инсульт меня разбил, вот и начал тебе звонить.