Дарья Донцова - Метро до Африки

– Кто главный? Да я! У кого дар? У меня. Кто с людьми работает! Я! Кто деньги зарабатывает? Я! Тебе лучше молчать, иначе от «Одуванчика» пух полетит. Кто мне велел в кафе идти? Отвечай! Обещал, что всех уведешь! Сказал: люди уйдут, я прослежу. Ага, как же… Я обо всем давно догадалась! Поэтому всю жизнь перед Юлей грех искупаю. Риту в жертву принесла! Ты забыл? Я нет!

Андрон ударил жену, а та неожиданно дала ему сдачи, завязалась драка, Юля попыталась разнять взрослых, и ей в пылу борьбы подбили глаз…

Утром отец сказал дочери:

– Понервничали вчера… У Лёки плохо со здоровьем, ей необходим свежий воздух, мы уезжаем в Подмосковье. У меня есть дом, от тетки достался. А тебе лучше одной пожить, ты уже взрослая, справишься.

Юля с радостью согласилась.

Андрон более с дочерью не общался, а вот Леокадия частенько звонила падчерице, и Юлечка была в курсе ее проблем. Общество «Бессмертная душа», которое создал Андрон, работало на всю катушку. Правда, из деревни, где находился дом покойной тетки, супругов выгнал священник, им пришлось перебраться в Михиево, и там работа закипела. Леокадия очень уставала, изредка она тайком встречалась с Юлей, подсовывала ей немного денег и жаловалась на состояние своего здоровья. На последнюю встречу Лёка привезла с собой портфель, отдала его падчерице.

– Я скоро умру. Хоть я далеко не старая, да сердце никуда, – сказала она. – Здесь много денег, очень много, тебе на всю жизнь хватит. Спрячь их в подвале и трать потихоньку, выйди замуж и забудь нас!

– Лёка, – испугалась Юля, – отец тебя прибьет! Обнаружит пропажу денег и вмиг поймет, кто их украл!

Леокадия тихо засмеялась.

– Уж не такая я дура, как многим кажется. Подожгу избу, где Андрон хованку держал, пусть считает, что все в пожаре погибло. Я всем вокруг врала, оттого и сердце надорвала. Мне недолго до смерти осталось. Прощай, Юлечка. Если бы ты только знала, какой грех я перед тобой искупала, почему лучше родной мамы стала… Эх!

Так и не объяснив смысл последней фразы, Леокадия ушла.

Вскоре Юлии сообщили о смерти мачехи, а потом, спустя некоторое время, о кончине отца. Подробностей ей узнать не удалось. В Михиеве случился пожар, Андрон вроде не успел выскочить из избы, на него рухнула крыша. Общество «Бессмертная душа» лишилось за короткое время и медиума, и руководителя, но выжило, вместо Леокадии там стала пророчествовать другая женщина, к ней тоже потек ручеек клиентов, но более скудный, чем к Лёке. Леокадия была признанным мэтром, о ней, спасшей людские жизни, писали в газетах, все иные пророчицы на ее фоне выглядели бледно. Но Юлию не волновала судьба «Бессмертной души», она попыталась следовать совету мачехи: начала жить, осторожно тратя деньги. Устроилась на работу и…

– Эй, погоди! – остановила я Полину. – Зачем ей надо было работать? Она имела солидный капитал.

Жукова презрительно поморщилась.

– Даже слишком солидный. Люди за разговор с умершими родственниками столько платили! А работать она пошла, чтобы ей вопросов не задавали, на что она живет. Юлька сначала в официантках бегала, потом, после замужества, учиться пошла. Когда мы с ней познакомились, она уже на службу не ходила, в лом ей это было. Врала людям разное. Мне, например, про библиотеку набрехала, будто там книги вы­дает.

– Понятно, – кивнула я. – В НИИ некогда работала Леокадия, поэтому Юля вспоминала про книгохранилище. А меня ты зачем обманула? Тоже ведь про библиотеку сказала.

– Чтобы ты отстала, – буркнула Полина. – Какой с меня спрос? Ну назвала неправильное место работы…

– Спасибо тебе, – усмехнулась я, – по очень нужному адресу отправила, Кранц мне много интересного сообщила.

– Полина, продолжай, – велел Дегтярев и сурово посмотрел на меня.

– Все! Молчу! – поклялась я.

– Чемодан с кладом был спрятан под землей, в подвале, – зачастила Жукова, – через некоторое время Юля вышла замуж за, как ей показалось, любящего ее Колю Моргалова. Но очень скоро этот брак начал разваливаться. Через некоторое время после свадьбы Николай принялся спрашивать жену: «Где твои деньги? Мама уверяла, что у тебя миллионы!»

Тут только Юлечка припомнила, как она, всегда старательно изображавшая из себя нуждающуюся девушку, один раз дала слабину и позвала мать Моргалова, подрабатывающую поломойкой, привести в порядок окна в квартире. Они были забраны решетками, мыть их было трудно, вот Юля и обратилась за помощью. Та охотно спустилась на первый этаж и принялась за работу.