Дарья Донцова - Муха в самолете

– Ну, прощай, Катенька, – сказал «дедушка», – меня другие детки ждут!

Катя помахала ручкой, а ее папа быстро предложил:

– Давай за Новый год.

Нас проводили на кухню и налили по сто грамм. Я отказалась от выпивки, зато с огромным удовольствием съела «Оливье» и кусок холодца, предложенный хозяйственной мамой, расстались мы почти друзьями.

Следующий визит оказался таким же. Девочка – стишок – кукла – посиделки на кухне. Правда, вместо родителей были бабушка с дедушкой, но особенно на ход событий эта рокировка не повлияла. От холодца я, правда, отказалась, а вот «Оливье» снова откушала с удовольствием.

В третьем доме нас ждал мальчик, и Вася вытащил из мешка машинку. Дальнейшие события развивались по плану: стишок – водка – «Оливье» – холодец.

К четырем часам дня меня стало интенсивно тошнить от вида излюбленного россиянами салата и запаха студня. Но Вася, вливший в себя море водки, не ощущал никакого дискомфорта.

Около шести мы вошли в шикарный загородный дом, обставленный с роскошью дворца. Молоденькая блондинка-мама сверкала бриллиантами, коротко стриженный папа благоухал французским парфюмом. Еще в апартаментах присутствовали пара гориллообразных охранников и мальчик лет семи, ради которого и затевался весь сыр-бор.

– Смотри, Костик, – засуетилась мама, – кто к тебе пришел! Дед Мороз и Снегурочка!

Чадо скривилось.

– Они не настоящие.

Вася затопал валенками.

– Э, нет, я тот самый, у-у-у…

– Не идиотничай, – спокойно сказал паренек и ушел.

Папа кинулся за ним, а мама, заламывая руки, затараторила:

– Костик такой чувствительный, ранимый. Боже, у него будет стресс, вы уж постарайтесь.

– Слышь, дед, – заявил вернувшийся в зал папа, – мне надо, чтобы пацан поверил, что ты живой!

Вася кашлянул:

– Так вроде я на мертвого не похож.

– Костик говорит, что Мороз на оленях приезжает, – пояснил папа.

– И где я вам их возьму? – вытаращил глаза Вася.

Хозяин достал кошелек, выудил оттуда пару бумажек, дал Василию и заявил:

– Сайгаков ща сделают, ты, главное, изобрази, что на них прискакал!

– Сергей Петрович, – всунулся в комнату один из секьюрити, – готово.

– А ну, валите во двор, – приказал папа.

Мы с Васей покорно вышли на улицу, я попятилась. Недалеко от ворот стояла упряжка из странно маленьких оленей, запряженных в снегокат. Животные были слишком мелкими, отчего-то темно-коричневыми и худыми, зато их головы украшали небольшие, аккуратные рожки.

– Ты давай бери вожжи, – деловито распоряжался папа, – Снегурка сзади пристроится, уцепится как-нибудь. Ваша задача по дорожке до бани проехать, и все дела.

– Ни за что, – рявкнул Вася, – я с детства собак боюсь!

Тут только до меня дошло, что никакие это не олени, а доберманы, на макушки которых кто-то приделал декоративные рожки на обручах.

– Не выжучивайся, – велел папа, – садись!

– Нет, – мотал головой Вася.

– Хорош кривляться, на вот, возьми еще деньжат.

– Сказано, я псов не перевариваю, – трясся Дед Мороз.

– Они мирные, – уговаривал Васю папаша.

– Не!

– Ребенка пожалей, он должен Дедушку Мороза на оленях видеть, – влезла в разговор мама.

– Ни за что.

– Сергей Петрович, можно я его пристрелю? – подал голос секьюрити.

– А тело куда денем? – задумчиво поинтересовался папа.

– Так в ливневую канализацию сунем, – деловито предложил охранник, – там пять метров глубина, еще и девка уместится, вместе с машиной.

Я вздрогнула, Вася начал икать.

– В ливневку не надо, – вмешалась мама, – там уже забито, лучше в овраг свалить.

Я присела на корточки, а Вася побежал к доберманам.

– Эй, Снегурок, – ласково пнул меня ногой другой секьюрити, – какого хрена ты расселась, чеши к олешкам, Костик наш нервничает!

Кое-как я добрела до снегоката. Синий, словно прокисший кефир, Вася сунул мне вожжи.

– На, управляй!

– Я?

– Ты.

– Но я не умею ездить на доберманах.

– Можно подумать, у меня есть аттестат гонщика собачьих упряжек, – проблеял Вася, – я боюсь дико, сделай милость, выручай нас.

Понимая, что выбора нет, я села на снегокат и дернула вожжи.

– Эй, пошли, залетные!

Доберманы нехотя двинулись вперед.

– Костенька, – хором закричали родители, – смотри-ка, он на олешках едет!

Одно из окон первого этажа с треском распахнулось.

– Вау, – понесся над тихим лесом звенящий крик, – прикольно!

Услыхав вопль, доберманы сначала осели на задние лапы, потом стрелой рванулись вперед. Я попыталась натянуть постромки, но тут перед глазами возник забор. Дальнейшее помнится с трудом. Вроде охрана выудила нас с «дедушкой» из сугроба и притащила на кухню, потому что в конце концов я пришла в себя возле большого стола, на котором в ряд выстроились бутылки, миска с салатом и лоток со студнем. То, что водка оказалась супердорогой, а в «Оливье» была черная икра, не спасало положения, меня затошнило.