Дарья Донцова - Нежный супруг олигарха

– Вот почему Сухелья, жиличка Тани, говорила, что Антон снимает днем комнату для встречи с какой-то бабой. Понятно теперь, почему в помещении пахло разными духами. И забытая косметичка к месту! – запоздало сообразила я.

– Ты ведь осмотрела внимательно лишь ту комнату, которую сдавала Татьяна? – спросил Вовка.

– А в спальне наркоманки и смотреть не на что было, – пожала я плечами.

– Есть еще кухня, – хмыкнул Костин, – с застекленной, отапливаемой лоджией. Очевидно, при жизни Полины балкон использовался в качестве жилого помещения, но Татьяна превратила его в помойку, она туда вышвыривала всякое барахло. Ты осмотрела лоджию?

– Нет, глянула из кухни через балконную дверь, увидела бардак и не пошла.

– Вот и зря! В самом дальнем углу устроен шкаф, а в нем разнообразная хорошая одежда, парики, парфюмерия, сумки, обувь, косметика. Наташа правильно рассчитала: безумная наркоманка не полезет через горы мусора, да и забыла Татьяна про сконструированный Полиной шкаф. А ее жильцы, рыночные торговцы, люди честные, по углам не шарят, выспятся – и к прилавкам. Если бы ты более внимательно отнеслась к словам Леонида и поняла, что Галя – это Фомина, то легко бы поймала последнюю. Рано или поздно она бы пришла в свою гримерку.

Я уставилась на Вовку, тот улыбнулся.

– Во всем разобралась?

– Нет! Самое главное не знаю! Как шкатулка вернулась к нам?

– Ее поставили назад.

– Издеваешься? Это я поняла. Кто?

Костин потер руки.

– Тот, кто имел возможность незаметно это сделать! Сама Бекки!

– Она бывала у нас?

– Не очень часто, но случалось. Послушай, ты невнимательна! Я ждал твоих вопросов раньше, еще когда произнес фразу: «Бекки видела у Екатерины Романовой фишку». Ты, похоже, пропустила ее мимо ушей. Давай, сгреби мозги в кучу и соображай, кто в последнюю неделю толкался у вас в квартире, а? Кто имел возможность в отсутствие хозяев полазить по шкафам и тумбочкам? Кто явился под идиотским предлогом и поселился под одной крышей с тобой?

– Милена! – заорала я. – С ума сойти… Она – Бекки? Ну да, ты говорил, что у каждого преступника существует фенька и что Сурганова существовала в двух лицах, это ее излюбленный прием, которым пользовалась и Фомина. Я вспомнила!

– Что? – с насмешкой спросил Вовка. – Какая ситуация выплыла из тумана?

– Юра Бахнов, муж Милены, преподавал в театральном вузе, он ставил со студентами спектакль по пьесе современного автора, действие происходило в казино, – затараторила я. – Миля и Нахрената были у нас в гостях, на дне рождения Кати, зашла речь об этой постановке, она плавно перетекла на игорный бизнес, и Катюша принесла шкатулку, показала фишку…

– Так, – со странным выражением на лице кивнул Костин, – дальше.

– Вроде Юра сказал: «Похоже, это вещь старинная, подлинная и очень ценная». А Катюша ответила: «Количество денег, которое можно выручить за фишку, меня не волнует, это память о деде». – «Спрячь ее в банк», – настаивал Бахнов. «Глупости, – улыбнулась Катя, – она у меня в шкафчике всю жизнь лежит». Значит, Милена – Бекки? Невероятно! Хитрая, расчетливая… Ну совершенно на нее не похоже! Член организации «Белая стрела»? Умереть не встать!

Костин потер рукой затылок.

– В отношении «Белой стрелы»… Да, такое сообщество вроде бы существовало, и Петр Сурганов, отец Бекки и Таисии, был его членом. Более того, он привлек к работе старшую дочь, собирался приставить к делу и младшую, но не успел, умер. Но, понимаешь, с течением времени «Белая стрела» раскололась на два общества. Члены одного постепенно прекратили вершить самосуд, а вот вторые к концу восьмидесятых годов двадцатого века превратились в вульгарных наемных убийц.

Бекки никогда не служила высоким идеалам, она член объединения, которое занимается устранением людей за деньги, сообщества киллеров очень высокой квалификации, способных не один месяц готовить преступление и с блеском его совершить, без осечек. Сколько крови на руках Бекки, никому не известно, все ее жертвы умирали «естественно». Ясное дело, она никогда никому не расскажет о своих делах. Почти всю жизнь, а именно после переезда в Москву, Бекки существует в двух лицах. Как мать Олега, бабушка Алисы и сестра Таисии она часто мотается в командировки, ее отлучки не вызывают удивления у членов семьи – проводница, служащая на железной дороге, ездит от Москвы до Владивостока, привозит икру, рыбу. Но на самом деле никакой проводницы нет, Бекки просто преображается в другую даму, приемный сын которой тоже не нервничает – служба его матери связана с частыми отлучками.