Дарья Донцова - Три мешка хитростей

Получив в редакции картонный прямоугольник с золотыми буквами, я вновь спустилась в подземку и на этот раз оказалась в жутко набитом вагоне. Уже выходя на перрон, почувствовала довольно сильный щипок и вскрикнула. Окружающие с интересом поглядели в мою сторону, несколько мужиков ухмыльнулись.

Полная разноречивых чувств, я вступила на эскалатор. С одной стороны, необходимое впечатление произведено, с другой же… Никогда до этого меня в метро не щипали.

Но на фуршете мой вид не вызвал удивления. По залу бродило штук двадцать девиц, одетых примерно таким же образом. Потолкавшись среди людей с тарелками, я подошла к довольно молодому парню с приветливым, даже добрым лицом и проворковала:

– Салют, мы незнакомы, вообще я тут впервые, а ты?

Мужчина улыбнулся:

– Кое-кого знаю.

– Понимаешь, работаю в журнале «Земля», начальство велело взять интервью у Венедиктова Андрея Савельевича. Можешь показать его?

Парень окинул оценивающим взглядом стрейч-кофточку.

– С удовольствием.

– Ну, и где он?

– Перед тобой.

– Ах, простите, – защебетала я, закатывая глаза и отставляя в сторону отчаянно ноющую ногу, – как здорово вышло. Может, угостите лимонадом? Обожаю газированные напитки…

– Тогда лучше шампанское, – галантно предложил Андрей Савельевич.

– Ах, – взвизгнула я, – чудо, прелестно, восторг, несите!

Венедиктов пошел к длинному столу.

Я пошевелила лопатками, чтобы отклеить прилипшую к спине кофточку. Кто бы мог подумать, что кокетство – такое мучительное занятие.

Венедиктов вернулся с тарелкой, где рядом с бутербродами с икрой и севрюгой стояли два бокала с пузырящимся желтым напитком.

– Прошу, – протянул он добытое.

Мы выпили и завели разговор. Я старалась, как могла: заглядывала в глаза собеседнику, усиленно хохотала, услышав намек на шутку, трогала Венедиктова за локоть и время от времени задевала мужика поролоновым бюстом. Минут через двадцать я окончательно приуныла. Андрей Савельевич был мил, но и только. Не зная, как поступить, я на некоторое время замолчала, и тут Венедиктов неожиданно сказал:

– Дорогая Люсенька, здесь так трудно разговаривать, шум и вообще… Давай поедем ко мне и побеседуем спокойно, без суеты…

Вовремя вспомнив, что назвалась чужим именем, я радостно заверещала:

– Отлично, чудно, обожаю ходить в гости! А у тебя дома есть шампанское? Пью только шипучку!

– Конечно, дорогая, – успокоил Андрей, – все к услугам дамы.

Мы вышли на улицу. Кавалер щелкнул брелком. Синий, вернее ярко-голубой, перламутровый автомобиль, похожий на гигантскую каплю, коротко гуднул и мигнул фарами.

– А я видела тебя за рулем темно-бордовой машины.

– Где? – удивился Венедиктов, распахивая передо мной дверцу.

– Так, дай вспомнить… Да, конечно, заходила в салон, торгующий компьютерами на Новом Арбате, а тут подъезжает машина, продавцы забегали, говорят, хозяин прибыл!

– Ясно, – ответил Андрей и, бросив на меня быстрый взгляд, сказал: – В гараже еще одна есть – «Вольво».

– Тупорылая такая?

– Точно.

«Капля» быстро покатила по улицам. Спустя минут десять мы поднялись в квартиру, и хозяин мило улыбнулся:

– Располагайся в гостиной.

Я прошла в комнату и села на диван. Так, квартиру обязательно нужно обыскать. Вдруг Настя где-то тут. Андрей тем временем быстро, привычно и ловко готовил плацдарм для интимных удовольствий.

Сначала закрыл жалюзи и зажег небольшой напольный торшер, принес из холодильника запотевшую бутылку с укутанным фольгой горлышком, поставил на низенький столик блюдо с орешками и фисташками. Рядом водрузил тарелку, наполненную фруктами. Потом сел около меня и взял за руки:

– Тебе холодно? – заботливо спросил он. – Ладони ледяные.

– Нет, нет, все замечательно, – пролепетала я, невольно ежась под его упорным взглядом. – Может, выпьем?

– Всенепременно, – заявил хозяин, ловко вскрыл бутылку и наполнил бокалы.

Белая шапка пены быстро рванулась вверх.

– Требуйте долива пива после отстоя пены, – засмеялся Андрей, – когда-то такое объявление висело на палатках, торгующих «Жигулевским» в розлив. Только ты слишком молодая и не знаешь те времена.

Я глупо захихикала. Однако здорово загримировалась, если даже такой опытный ловелас не разобрал что к чему. Между прочим, великолепно помню эти желтенькие будочки, вокруг которых вечно клубились мужики с опухшими лицами. Моя мачеха иногда совала мне, шестилетней, бидон и велела: