Дарья Донцова - Три мешка хитростей

Видя, что ряды защитников редеют, я схватила банку с черным молотым перцем и швырнула в самую гущу дерущихся. Раиса взвыла и принялась тереть глаза. Отчаянно чихая и кашляя, менты прижали бабу к полу, вывернули ей назад руки и застегнули «браслеты».

– А ну, бля, лежать, – заорал, врываясь на кухню, Геннадий Петрович с табельным оружием в руке, – ща стрелять буду!

– Хорош, Генка, – проговорил один из ментов и чихнул.

– Здорово она тебя обработала, – присвистнул другой, – лет на пять потянет…

– Суки, – завыла Рая, – волки позорные, легавки долбаные…

– Пой, птичка, пой, – ухмыльнулся первый.

Я окинула взглядом участкового и ахнула. Все лицо Колпакова покрывали глубокие, кровоточащие царапины, голубая форменная рубашка была порвана, и под ней тоже виднелись раны.

– Боже? Что случилось?

– Ничего, – буркнул Геннадий Петрович и начал промокать кухонным полотенцем кровавые потоки.

– Но Раиса же только один раз вас палкой стукнула, – недоумевала я.

– Кошки придурочные с вешалки свалились, – пояснил участковый, – сначала одна, следом другая. А Дик наш, служебно-розыскной, гавкнул. Уж чего ему в голову взбрело! Не знаю, завсегда тихо сидит, выученный. Ну кошки и изодрали меня в секунду, падлы.

Я постаралась сдержать смех.

– Будем оформлять задержание, – категорично заявил старший, обвел глазами царящий разгром и посоветовал, – на ущерб подайте, чтоб у ней потом из зарплаты вычли. Ишь, сколько посуды хорошей переколотила, дрянь.

Он с чувством чихнул.

– С перцем это вы того, зря.

– Хотела, как лучше, помочь думала…

– Ага, – пробормотал мужик, – помогли, спасибо.

– Ее теперь посадят? – с надеждой спросила я.

– Ну на пятнадцать суток точно, – пообещали менты.

– А нам больше и не надо, – выпалила я и тут же прикусила язык.

Но милиционеры, по счастью, не обратили внимания на странную фразу, потому что из прихожей донесся собачий вой. Псы издавали невероятные звуки. Удивленная, я выглянула в коридор и увидела нашу Дюшку возле служебно-розыскного Дика. Вы не поверите, чем они занимались!

– Да уж! – пробормотал участковый, оглядывая картину, – не растерялся наш Дик!

– Чего стоите, – обозлилась я, – растащите их, может, еще не поздно.

– Не, – протянул Геннадий Петрович, – с меня кошек хватит!

В полном негодовании я влетела на кухню и заорала:

– Немедленно примите меры!

– Что еще плохого случилось? – спросил старший, писавший какие-то бумаги.

– Как бы это правильно выразиться… Ваш Дик женился на нашей Дюшке, прямо сейчас…

Менты грохнули так, что я испугалась. Сейчас, не дай бог, еще и светильник свалится, но он устоял.

Один из парней выскочил в коридор. Я в изнеможении села на стул и оглядела пейзаж.

Пол покрывает толстый слой осколков – все, что осталось от посуды, украшавшей буфет. Перепуганные Томочка с Никой и Кристя тихонько стоят на лоджии, наблюдая через стекло за происходящим. Без устали матерящаяся Раиса валяется со скованными руками у холодильника. Я не думала, что ненормативная лексика столь могуча. Вот уж минут десять Райка изрыгает разнообразные словосочетания и еще ни разу не повторилась. Даже мой папенька-алкоголик держался, как правило, несколько секунд и начинал ходить по кругу. Эта же просто талантлива, такое зашибет, что и в голову не придет.

Окровавленный Геннадий Петрович извозил уже одно кухонное полотенце, между прочим, совсем новое, и схватился за следующее. В воздухе витает сильный аромат перца, и все, включая кошек, отчаянно чихают. А из прихожей доносится счастливое повизгивание предающихся плотским утехам собак.

– Не переживайте, – сказал старший, – видите, как здорово. Подумаешь, посуду переколотили, зато щеночки будут, все прибыль!

От негодования я не нашлась, что возразить.

Примерно через полчаса милиционеры стали прощаться. Раису стащили в машину раньше. Довольный Дик лизнул мне руку.

– К теще ласкаешься, – заржал участковый, – правильно действуешь.

– Скажите, Геннадий Петрович, ведь по номеру машины можно отыскать владельца, ну того, кто на ней ездит? – поинтересовалась я.

– Того, кто ездит, не всегда.

– Почему?

– Иногда машина зарегистрирована, допустим, на мать, а катается сын, управляет по доверенности.

– Но владельца найти просто?

– Элементарно.

– Пожалуйста, узнайте прямо сейчас, кому принадлежит «Вольво» темно-бордового цвета Н680 ЕЖ.

– Зачем? – насторожился мент.