Ирина Хрусталева - Ангелочек с рожками

– Ой, Володь, совсем забыла спросить, – влезла в разговор Наташа. – Что там про Женьку слышно? Что теперь ей грозит?

– Она в преступлениях участия не принимала, пока не отравила юриста, а потом еще стреляла в Ларису. Сейчас она ушла в глухую защиту и твердит, что знать ничего не знает и ведать не ведает. Следствие покажет, что с ней делать. От правосудия ей, естественно, не уйти, хотя бы за то, что тебя чуть на тот свет не отправила, но думаю, и дело с отравлением ей зачтется, вроде там пальчики ее обнаружились. Она ничего не хочет говорить, только плачет, не переставая.

– Побольше поплачет, поменьше п…т, – пробубнила Лариса. – По заслугам и чин дается. Слушай, а откуда вторая копия взялась? Почему их две? Если разложить все по полочкам, то Саша что-то узнал или о чем-то догадывался, поэтому и сделал ее.

– Эту загадку я не совсем разгадал, могу лишь предположить. Следи за ходом моих мыслей. Коллекционер погибает через неделю после отъезда в Дрезден. Перед этим он приглашает к себе Александра. Зачем? Мы сначала решили, что для того, чтобы заказать копию. Но ведь когда Прохоров погиб, драгоценности были дома, как выяснилось потом, это и была копия. Значит, Александр сделал ее намного раньше. Ведь не мог же он сделать такую вещь за несколько дней? О чем это говорит? Я думаю, что коллекционер пригласил к себе Александра для того, чтобы отдать ему оригинал и документы, которые ты нашла. Это говорит о том, что Прохоров чего-то боялся и уже тогда предвидел трагедию.

– А зачем Саша сделал вторую копию? Ведь Евгения сказала, что она сама видела, как Саша работал с этими украшениями.

– Здесь тоже могут быть только предположения. Может, он просто захотел, пользуясь случаем, сделать копию для себя. Это тоже недешевая вещь. Но, мне думается, что все-таки он хотел таким образом сохранить оригинал. Ведь ты сама мне вчера рассказала, что в тот роковой день, когда его убили, он сказал Евгении, что как только приедет с работы, то потащит ее в милицию. Ему удалось узнать про поддельное завещание. Ведь он-то знал наверняка, что вся коллекция картин, плюс украшения завещаны музею, копия такого завещания была у него на руках. Он и сделал вторую копию раритета, чтобы запутать преступников.

– Значит, Александр на это все деньги потратил? Евгения говорила, что Саша копил, чтобы открыть свою собственную мастерскую, а после его смерти денег не оказалось. Хотя она могла и соврать, меня бы это ничуть не удивило.

– Все может быть, Ларис. Может, кто-то из коллекционеров захотел иметь у себя копию таких «кровожадных украшений?» Может, сам Александр что-то задумал? Теперь мы об этом никогда не узнаем точно, но все же, судя по случившимся событиям и приложенным доказательствам, наши доводы верны.

– Ничего Саша не задумывал, – вступилась за покойного друга Лариса. – Он же хотел оттащить Евгению в милицию. Ой, Володь, хватит об этом. Так все запутано, у меня уже голова разболелась.

Владимир встал с кресла и потянулся.

– Давайте, девочки, укладываться, время позднее. Что-то устал я сегодня, как черт. Утро вечера мудренее, – и он подтолкнул Ларису в сторону спальни. Та безропотно подчинилась и захихикала, когда Владимир что-то шепнул ей на ухо.

– Нечего секретничать, где больше двух, говорят вслух, – проворчала Наталья, очень расстроенная услышанной историей.

– Мы не секретничаем, Натусик, не обижайся, просто Володька мне напомнил, что я обещала не принимать противозачаточные таблетки, – засмеялась Лариса.

– Давно пора, подруга, – улыбнулась Наташа. – Может, перестанешь тогда искать приключений на свою задницу и не будешь соваться во всякие там пещеры.

– Какие пещеры, Наташ? Ты чего болтаешь? – удивленно спросила Лариса, испуганно посмотрев на подругу.

– Не смотри так, я не сумасшедшая. Помнишь сказку про Али-Бабу и сорок разбойников? Там пещера открывалась при помощи волшебных слов: «Сезам, откройся». Один очень любопытный и жадный сунулся туда, а волшебные слова забыл и не смог выйти обратно. Там его разбойники и застали. Знаешь, что они с ним сделали? Они его убили.

– И к чему ты мне это рассказала?

– А к тому, моя милая, что в один прекрасный момент со своим любопытным носом ты войдешь в пещеру, а когда захочешь выйти обратно, забудешь волшебные слова.

– Типун тебе на язык, – сплюнула Лариса.

– Согласна. А тебе, моя милая, двойняшек, – засмеялась Наташа и скрылась за дверью. Лариса посмотрела вслед ей и улыбнулась. Она повернулась к Володе и сказала: