Ирина Хрусталева - Гувернантка в набедренной повязке

– Здесь и вспоминать нечего. Я стояла на платформе, и, когда поезд уже подъезжал, меня толкнули. Если бы не мужик, который весит килограмм сто пятьдесят с гаком, я бы оказалась под колесами. Только благодаря тому, что он такой толстый, а во мне веса, как в той курице, я и сумела удержаться. За его пиджак уцепилась.

– С ума сойти! – закатила глаза под лоб Галина. – И что ты по этому поводу думаешь?

– А здесь и думать нечего, – нахмурилась девушка. – Меня пытаются убить, и этим все сказано.

– Но за что?

– За что убили Екатерину Троицкую? Вот за то, что я была ее адвокатом и могу что-то знать, меня и хотят убрать.

– Но ведь ты ничего от нее так и не получила, никаких сведений, никаких разоблачающих материалов. За что тебя-то убивать, интересно?

– Я так понимаю, что преступники думают иначе, – пожала Карина плечами.

– Слушай, ты так спокойно об этом говоришь, как будто речь идет и не о тебе вовсе, – всплеснула Галина руками. – От тебя свихнуться можно!

– А что толку беситься-то? – пожала Карина плечами. – Что это даст?

– Беситься тебя никто не заставляет, а вот позвонить в прокуратуру и все рассказать, я думаю, стоит. Я, кстати, визитку этого майора со стола прихватила, давай ему позвоним. Пусть они меры принимают и оградят тебя от посягательств на твою жизнь. Здесь и дураку понятно, что это все Троицкий, это его рук дело, больше некому, – запальчиво рассуждала Галина. – Ты чего молчишь-то? – рявкнула она на Карину. – Это что, не тебя касается?

– Не кричи, пожалуйста, – сморщилась та. – И без того голова раскалывается.

– Все, я звоню майору, – решительно сказала Галя и понеслась было в комнату к телефону, но резко притормозила у дверей и, повернувшись к Карине, спросила: – Слушай, а может, тебе лучше все Герману рассказать? Он мужик деловой, с деньгами, пусть к тебе охрану свою приставит. Не дожидаться же, в самом деле, что тебя действительно… того, – не смогла она закончить фразу.

– Не говори глупости, Галя, – нахмурилась Карина. – Не думаю, что я имею моральное право вмешивать сюда еще и Содомского.

– Ничего себе сказанула, – возмутилась Галина. – На то, чтобы спать с тобой, значит, у него имеется моральное право, а как защитить слабую женщину, значит, нет его? Здесь я с тобой категорически не согласна! Он тебе просто обязан помочь, ты – его любимая женщина, и он в какой-то мере несет ответственность за тебя.

– Глупости, – снова не согласилась Карина. – Мне от него ничего не нужно. И потом, я не думаю, что он мне поверит, – усмехнулась она. – Вон, даже ты мне вначале не поверила, а уж он… – и девушка безнадежно махнула рукой. – Нет, Галочка, я должна сама с этим справляться.

– Как это – сама? Ты что, тренировалась у самого Шварценеггера? – вытаращилась на подругу Галя.

– Ну, не сама, конечно, – улыбнулась девушка. – А с помощью милиции.

– Да они пальцем не пошевелят, пока трупа не будет, – взвилась Галина.

– Типун тебе на язык, – сплюнула Карина. – Я пока умирать не собираюсь. Да и не хочется, если честно признаться. Иди, звони майору, что-то давно мы с ним уже не общались, – усмехнулась она, вспомнив два вчерашних посещения прокуратуры.

Галя побежала в комнату, и через некоторое время оттуда раздался ее веселый голосок. Карина услышала, как щебечет подруга, и улыбнулась:

– Опять заигрывает с майором. Вот неугомонная, все равно же никогда не изменит своему Димке, но, несмотря на это, по-прежнему продолжает флиртовать со всеми подряд.

Через пару минут голос Галины как-то странно поник, а еще минут через пять девушка показалась в дверях кухни с вытаращенными глазами.

– В чем дело, Галя? Что-то случилось? – испуганным голосом спросила Карина. – Ты сейчас разговаривала с Владимиром Николаевичем?

Девушка кивнула головой, продолжая как-то странно смотреть на подругу.

– Да в чем дело-то, ты мне можешь ответить? – прикрикнула на нее Карина.

– Троицкого нашли, – упавшим голосом проговорила Галя.

– Так это же замечательно, – улыбнулась Карина. – Теперь он во всем признается, и я снова смогу жить спокойно! Если честно, не очень-то мне понравилось летать под колеса поездов, – с иронией проворчала она.

– Карин, мне кажется, он здесь ни при чем, – обронила Галя и сморщила носик.

– А кто же тогда «при чем»? – пожала Карина плечами. – Больше некому бояться меня и других до такой безрассудной степени, чтобы шагать по трупам, как по тротуару.

– Его нашли… мертвым, – тихо прошептала Галя и нервно сглотнула. – Ты понимаешь, что это значит?