Дарья Калинина - Семь непрошенных гостей

Маришу почему-то покоробила эта фраза, к тому же прозвучавшая так складно. Несмотря на красные глаза и приготовления к поминкам, Анькина свекровь доверия ей не внушила. Звали ее Домидора Ивановна. И странное имя дал ей родной отец, твердо решивший, что хоть в чем-то его дочь будет отличаться от своих сверстниц. И так как он не мог ждать, чтобы девочка подросла и проявила хоть какие-то таланты, то и нарек младенца столь странным для русского уха именем, выкопав и немного переиначив его из какой-то книги по истории средневековой Испании.

- Проходите в гостиную! - пригласила подруг Домидора Ивановна.

И она указала подругам на два неудобных, слишком уж низких кресла. Попа в них проваливалась, а колени, наоборот, задирались слишком высоко. Для менее подвижных людей, чем были подруги, такие кресла являлись настоящими ловушками. Сев в них один раз, выбраться назад было уже невозможно.

- Так и о чем вы хотели со мной поговорить? - поинтересовалась Домидора Ивановна, загнав своих гостий в эти самые кресла. - Я по телефону что-то не очень поняла.

- Мы хотели у вас спросить, а какие отношения были у Ани с ее мужем? - пытаясь принять в ужасном кресле более или менее достойное положение, произнесла Мариша.

Согласитесь, трудно беседовать и сохранять при этом достоинство, когда ваши ноги то и дело задираются выше головы.

- А в чем дело? - наблюдая, как показалось подругам, со злорадством за Маришиными мучениями, поинтересовалась Домидора Ивановна. - Почему вас всех интересует мой сын?

- Всех? - насторожилась Юля. - А кого еще? Милицию?

- Да, - не слишком охотно, но все же кивнула Анькина свекровь. - Приходят, всякие вопросы идиотские задают. Что ела да куда ходила! А я откуда знаю! Меня дома вообще не было!

- А где вы были?

- Я экскурсовод! - с достоинством пояснила девушкам Домидора Ивановна. - И я работаю. В этот раз я уезжала с трехдневной экскурсией в Новгород. Только вчера вечером вернулась. И сразу такие новости! Ужасно!

И, поднеся к лицу чистый платочек, она промокнула глаза. Подруги переглянулись. Одной только фразой Домидора Ивановна лихо расправилась со всеми подозрениями в свой адрес. Была в Новгороде с экскурсией. Небось не меньше, чем три десятка человек могут подтвердить ее алиби. Крутилась целыми днями среди людей. И не было у бедной женщины ни малейшей возможности приехать в Питер и отравить невестку.

Но это не снимало подозрений с ее сына - Семена. И Мариша, которой наконец удалось примоститься на краешке кресла таким образом, чтобы ее глаза находились на одном уровне с глазами Домидоры Ивановны, продолжила беседу.

- Мы про Семена спрашивали, потому что тревожимся за него, - лицемернейшим тоном произнесла она. - Как он смерть жены перенес? Страдает?

- А вы как думаете? - возмущенно фыркнула Домидора Ивановна. - И хотя в последнее время они часто ссорились и он даже на время перебрался жить в другое место, но ведь все равно они были мужем и женой. И их очень многое связывало. В том числе и сильное обоюдное чувство.

Подруги только мысленно хмыкнули. Вот ведь завернула! Перебрался жить в другое место. К любовнице он ушел! Обоюдное чувство! Небось ненавидели бывшие муж с женой друг друга до усрачки. И чего только Анька осталась жить в этой квартире, где ей все напоминало о подлеце муже?

- Я уверена, что, если бы Анечку не убили, они бы с Семеном обязательно снова нашли общий язык! - продолжала разливаться соловьем Домидора. - Я потому и предложила Анечке остаться жить со мной, верила: Сеня вернется к ней.

- А Аня хотела уйти? - наконец подала голос Юля.

- Да куда же ей было идти? - простодушно отозвалась свекровь. - Свою комнатку она давно продала. И к нам прописалась.

- Продала? - вырвалось у подруг.

- У Сени были неприятности в бизнесе, - потупив красные глазки, призналась Домидора Ивановна. - Вот Анечке и пришлось... Хотя я была против... Но такая уж сложилась ситуация, надо было что-то продать.

Ну конечно! Муж наделал долгов. А продать пришлось почему-то комнату жены. Собственно говоря, единственное имущество, которое у той имелось. Потому и прописали невестку в свою квартиру, куда же еще? Наверное, тогда мамаша не думала, что ее сынок задумает уйти от жены. Но он задумал. И Анечка осталась у Домидоры Ивановны в квартире. В качестве кого осталась?

Вряд ли Домидора в самом деле испытывала к фактически бывшей невестке теплые чувства. Наверное, присутствие в доме молодой и ставшей чужой женщины здорово действовало ей на нервы. А еще больше на нервы капал тот факт, что никуда от этой Анечки, как ни крутись, не денешься. Квартирка у Семена и его мамаши была хоть и двухкомнатная, но для размена явно неподходящая.