Иоанна Хмелевская - За семью печатями [Миллион в портфеле]

Агатка обиделась.

— Мамуля, сколько раз можно повторять? Тот самый: чёрный, старый, с оторванной ручкой. И с инструментами. Принёс и швырнул на стол, я же помню!

Убедительное свидетельство дочери выдрало из сердца матери последнюю засевшую там занозу. Не слишком анализируя свои ощущения, Богуся тем не менее не до конца поверила Карпинским, что их сокровища отыскались где-то в другом месте, а теперь вот окончательно разъяснилось, что именно принёс тогда Северин. И слава богу, она больше не станет об этом думать. Раз Агатка своими глазами видела, что в портфеле не сокровища, а всякая дребедень..

А ей от всего этого сплошная польза, ведь за две — или три? — недели Тадеуш привёл дом в порядок, сделал больше, чем его отец за несколько лет.

Чего греха таить, даже понукать его не каждый день приходилось. Ладно, так и быть, пусть ещё поживёт в её доме. Мало ли что? Вдруг Зыгмусю случится здесь заночевать, все от людей не так будет стыдно. Когда в доме взрослый сын покойного мужа, люди меньше будут судачить. А Карпинские хороши! Столько лет скрывали от неё своего шурина, этого милейшего человека!

Прежде обида надолго испортила бы настроение Хлюпихи, но в последнее время многое изменилось к лучшему в её жизни. Водосточные трубы и стекла в подвале заменены, все двери приведены в порядок, замки исправлены, Карпинские перестали надоедать и обивать порог, незнакомая скандальная девка больше не появляется. С помощью милого Зыгмуся договорилась об устройстве приёма на двадцать персон, три дня осталось, времени в обрез! Ну да у неё все на мази, продукты закуплены, а предварительные подсчёты показали, что пан Зыгмусь выиграет своё пари.

Ну как тут не радоваться?

Но все это не главное. Самым вдохновляющим моментом было внезапно вспыхнувшее чувство к ней милого Зыгмуся, на которое она, Богуся, охотно ответила бы полной взаимностью, и пусть все завистники лопнут, если бы не дурацкие предрассудки, с которыми нельзя не считаться. Будучи женщиной порядочной, она соблюдёт положенный срок траура по мужу, не скомпрометирует себя, не уронит своего достоинства. За себя-то поручиться можно, а вот выдержит ли такой срок мужчина? Мужики ведь, они такие, сейчас воспылал, да не долго и остыть. Ну да ладно, будет действовать в зависимости от обстоятельств. Пока же она продемонстрирует во всем блеске свои кулинарные таланты, а он пускай тоже покажет, насколько деловой человек, не то получится так, как с Северином. Покойник ведь недотёпой был, царство ему небесное, позволял этому подозрительному компаньону пану Яцеку водить себя за нос.

Так что надо ещё убедиться, что пан Зигмунт настоящий мужчина, а не пустомеля, каких пруд пруди.

А если он сегодня же сделает ей предложение, ведь по нему видно — весь пылает. Тогда что? Надо поступить разумно, и приличие соблюсти, и не оттолкнуть. Вон сколько вокруг хищных баб, только и смотрят, как бы мужика увести из-под носа!

Все эти сложные проблемы настолько занимали помыслы пани Богуславы, что отодвинули на задний план и Тадеуша, и Карпинских, и их неожиданное богатство.

Клепа правильно сделал, не упомянув об обручении Тадеуша с Эльжбеткой. Правда, он ещё не знал, что его избранница о двух вещах одновременно думать все равно не в состоянии, просто инстинктом понял — не стоит отвлекать женщину от предстоящих ей важных испытаний. Он и сам был чрезвычайно заинтересован в успехе задуманного предприятия, а матримониальные планы молодёжи очень удачно совпадали с его собственными.

К детям Богуси он давно подлизался, следуя испытанному методу Эльжбеты, в результате чего и Агатка, и Стась если и не стали его союзниками, то и во врагов не превратились. Их сочувственно-равнодушное отношение вполне устраивало жулика.

Впрочем, Стась с некоторых пор стал даже проявлять к ухажёру матери нечто вроде благодарности — по причинам, известным лишь ему одному.

Но вот знаменательный день пришёл и ушёл.

Пани Богуслава побила все прежние свои рекорды.

За смехотворную сумму в девять злотых и девяносто грошей с носа она отгрохала пир, который привёл в восторг и изумление всех его участников. Правда, от угощений совсем ничего не осталось, зато все счастливчики наелись до отвала. Клепа был на седьмом небе от радости. Перед ним открылся прямой путь к богатству.

— О моя королева! — захлёбывался он наутро от восторга, благоразумно дав пани Богуславе накануне вечером отдохнуть от трудов праведных. — Волшебница! Вы так блестяще выдержали экзамен, что у меня слов нет! И теперь я могу признаться… раньше не хотел говорить, чтобы не волновать вас, кудесница, понапрасну, но теперь… Видите ли, среди вчерашних гостей на банкете был один тип, который согласен финансировать наш будущий ресторан. До того он сомневался, решил убедиться, стоит ли, ну а после приёма в полном обалдении заявил — ничего подобного в жизни не едал и готов отстегнуть любую сумму. Сам навязывается со своими деньгами.