Наталья Никольская - Двойная петля

– Поживи с мое, девонька, и не такому научишься, – улыбнулась баба Дуся. – Я ведь наудачу не действоваю, я просто смотрю внимательно да все примечаю. Как, Горяшка, ты энто называешь?

– Аналитический метод, – улыбнулся Костиков. – Им Шерлок Холмс пользовался да наша баба Дуся.

– Ну что ж, – подвел итог Малышев, – раз все выяснено, значит, все свободны. Разумеется, кроме вас, дражайшая Жанна Владимировна. Вам придется ненадолго задержаться. А годы – они быстро бегут!

Метельникова криво усмехнулась, но ничего не ответила. Она сидела, откинувшись на спинку стула, и думала о чем-то своем. Может быть, обдумывала план побега.

Когда Игорь с Бабусей приехали домой, Ирина уже вернулась с работы.

– И что же это вы меня бросили здесь одну, когда такие

интересные дела творятся? – накинулась она на обоих.

– А ты откуда знаешь? – обнимая ее, спросил Игорь

удивленно.

– Олег звонил только что, рассказал все. Вернее, далеко не все! Вот я и хочу у вас расспросить, что там произошло-то на самом деле!

– Котенок, не горячись, – мягко сказал Игорь. – Пойдемте-ка лучше все в кухню, и там поговорим спокойно. Мне тоже надо задать нашей Бабусе несколько вопросов.

– А чего ж, задавай, – сказала Евдокия Тимофеевна, – что знаю – отвечу, а ежли ты начнешь, как Ирка любит всякие заумности говорить про разные синоиды каки-то, то уж извиняй, мы люди неученые!

– Да я вовсе не заумности говорю! – досадливо ответила Ирина. – Я просто выражаюсь так, как выражается нормальный интеллектуально продвинутый человек!

– Ладно, хватит тебе хвастаться, – остановил ее Игорь, обнимая обеих женщин. – Вы у меня обе самые умные, просто каждая по-своему…

– Ишь ты, как хитро всем угодил! – погрозила пальцем Игорю Бабуся. – Вон кто из нас самый умный.

Но было видно, что ей очень приятно.

Они расселись в кухне, баба Дуся приготовила чай с печеньем, и пошел разговор. Вначале Ирине все было рассказано в подробностях. Она еще раз пожурила обоих за то, что ей не позвонили на работу и не дали поприсутствовать при «самом интересном», уж она бы как-нибудь отпросилась ради такого случая…

– Извини, солнышко, времени не было, – проговорил Игорь. – А потом я сам до поры до времени ничего не понимал. Для чего Бабусю понесло к этой Жанне? Чего она там шныряла? Это уж я потом понял, что она заранее все продумала. Но как она обо всем догадалась, мне до сих пор непонятно!

– А это потому, Горяшка, что ты этим… алитическим методом плохо владеешь, – сказала баба Дуся. – Ты не обижайси на меня, но наблюдательности в тебе не хватает.

– Например? – взвился Игорь.

– А вот помнишь разговор с энтой Жанной об Пашкиных

деньгах? Я тогда еще руку себе чаем сожгла, до сих пор

болит…

– Помню, ну и что?

– А то, что она заявила, мол, кто держит деньги в банке из-под «Нескафе»! А откуда она знала, где он их держит? Я точно помню, ты при разговоре не упоминал, где они лежали, сказал только, что на антресолях. И я знать не знала, что в кофейной банке! А тут она так уверенно это говорит. Сама себя и выдала! Вот я от неожиданности чай-то и плесканула, потому как поняла, что она главная стервоза и есть! И стала, как ты говоришь, анализировать. Кто, кроме нее, энтого мужика на машине видел, который будто бы Тамарку увез? Никто! А его и выдумать недолго. И уж больно она за Пашку переживала, за друзьев простых так не переживают. Энто я тебе как женщина говорю, – авторитетно заявила Бабуся, и Игорь с Ириной чуть не покатились со смеху.

– Чего иржете? – обиделась старушка. – Сами рассказать просили!

– Мы не смеемся, баба Дуся, – посерьезнев, сказал Игорь. – Вы продолжайте, пожалуйста.

Баба Дуся достала свой кисет, не обращая ни на кого внимания нюхнула табаку, смачно чихнула несколько раз, просыпав на стол неизменную горстку, но на сей раз ей никто не сказал ни слова.

А Ирина, всегда возмущавшаяся больше всех по этому поводу, мигом метнулась за тряпкой и в секунду смела весь табак, после чего спокойно села на место.

Баба Дуся прочихалась от души, крякнула от удовольствия и продолжила свой рассказ:

– А потом мне нужен был повод, чтоб к этой стервозе домой попасть. Я была уверена, что она у себя и деньги, и перстень прячет. Вот я ее в тот раз с разбитой башкой и держала здеся подольше. А уж тут вы подъехали, смотрю, она вылетела и у Пашки на шее повисла. Ну, думаю, все сходится. А уж как она обратно взлетела за своей сумкой да, не выдержав – язык, видно, зудел, – рассказала, что Тамарку грохнули, я и поняла – вот он, мой случай! Я ж сама к ей в гости напросилась. Ты вот, Горяшка, злился на меня, да-да, думашь, я не замечала? Я-то все замечаю! Я знала, что делаю. И пока она вниз пошла со своей сумкой, я успела позвонить Малому. Говорю, мол, адреса не знаю, ты начальник, сам выяснишь, но чтоб через полчаса был со всей своей командой брать злодейку!