Наталья Никольская - Мечта каждой женщины

Еще через неделю супруга сдалась и снова перешла на нормальную еду. Теперь обезжиренные йогурты она стала употреблять только в виде легкого завтрака или десерта. Кстати, Евдокия Тимофеевна тоже считала, что «мужуки не кобели, чтоб на кости кидаться», поэтому тоже обрадовалась этому возвращению к жизни и начала усиленно подкармливать девушку различными пирожками и блинчиками, отказаться от которых ни у кого просто не было сил.

Ко всему прочему, у Бабуси обнаружилось странное хобби – она начала коллекционировать пуговицы. Причем, в громадных количествах. Так как одежда Игоря на предмет их нахождения была самым тщательным образом обследована в первую очередь, то баба Дуся пошла дальше и начала собирать пуговицы прямо на дороге.

Мало того, что она посчитала количество лично добытых пуговиц недостаточным, так она решила превратить квартиру Костиковых в склад. Именно для этой цели, как считал детектив, баба Дуся подключила к непростому делу всю окрестную ребятню. Теперь в любое время дня и ночи мог раздаться стук в дверь и на пороге могли возникнуть мальчишки от мала до велика с зажатыми в кулаках пуговками.

Этими кусочками дерева и разноцветной пластмассы, с двумя и четырьмя дырочками, с ножками и петельками, была засыпана вся комната Евдокии Тимофеевны. Но так как старушка никого к уборке квартиры не привлекала, то и жаловаться, собственно говоря, Игорю было не на что.

Дома детектива ждал сюрприз: прямо с порога Бабуся выплеснула на него поток новостей:

– Горяшка, где ж ты бегаешь? Тут без тебя такое… такое случилось!

Если бы нервы Костикова были чуть менее крепкими, сердечный приступ был бы ему просто гарантирован. К счастью, жизненные невзгоды уже закалили характер, поэтому Игорь не торопился падать в обморок даже при виде округленных глаз бабы Дуси. «У нее и сбежавшее молоко может означать крах всего человечества», – вспомнил внук происшествие двухнедельной давности, после которого старушка хотела уйти в монастырь.

– Это где ж ты шлялся-то? – подозрительно спросила Бабуся, продолжая допрос с пристрастием. – Пять минут назад племянница звонила, а ты где пропадал?

– Фрося? – удивился он.

– Сам ты Фрося, – махнула на него рукой баба Дуся. – Ты с утра к Фросе что ли ездил? Я тебе про Марину говорю, про племянницу городскую.

«Когда же все это закончится? Она что, специально меня мучает?» – ломал голову Игорь, набирая уже знакомый номер, и внутренне приготовясь к истерике и женским слезам. Как ни странно, ничего такого не последовало – в трубке он услышал ровный приятный голос своей клиентки:

– Игорь Анатольевич, я заранее хотела попросить у Вас прощения за назойливость… У меня проблема – не могу нигде найти портниху, чтобы заказать траурное платье. Ни одна из моих знакомых в короткий срок не берется ничего сделать.

Пока Костиков судорожно соображал, когда в последний раз он интересовался портнихами и по какому делу они проходили, Марина Аркадьевна продолжила:

– Вы бы не могли спросить жену, может быть, она порекомендует мне кого-нибудь?

Детектив с облегчением выдохнул – такой пустяк был вполне в его силах – он позвал к телефону Ирину.

– Вахту сдал? – хитро спросила Бабуся, собирая на стол к обеду. – Пускай Иришка с ней пообщается, может, подружаться.

Игорь напряженно прислушался, но тревожных ноток в голосе жены не услышал. Он с облегчением выдохнул и улыбнулся: кажется, проблемы обходят стороной его семью. «Слава Богу, что хотя бы на этот раз никакой ревности нет», – обрадовался Костиков, больше всего на свете не любивший женских истерик и ревности.

Он со спокойным сердцем направился в спальню и… застыл на пороге. Нет, она даже не была похожа на ту комнату, которую Игорь покинул утром. Вместо аккуратно заправленной постели он увидел какой-то ворох белья, причем, преимущественно своего. Первой в его голове пронеслась мысль о том, что Ирина по каким-то причинам решила выгнать его… Или уйти сама… Или собралась устроить распродажу старых вещей.

«Ничего себе! – удивился он, доставая из общей кучи почти новый костюм. – Мне его Гоша из Англии привез два месяца назад, а ты его в „сэконд хэнд“? – с возмущением вел Костиков свой монолог. – А эту пару мы в прошлом году купили, она даже не успела мне надоесть…»

– А, разбираешь, – довольно улыбнулась Евдокия Тимофеевна, заглядывая в комнату. – Чегой-то с тобой? Прям лица нет… – удивилась она, подходя к внуку.