Ольга Степнова - Беда по вызову

— Это покушение, — мрачно заявил Ильич.

Интересно, на кого. Погоня со стрельбой никак не вписывалась в размеренную жизнь школьного учителя. Хорошо, что стреляли не из Калаша, иначе шансов было бы гораздо меньше.

— А как мы тут оказались? — Ильич растерянно огляделся. Мы стояли в чистом поле, припорошенном снегом, метрах в ста от трассы. Из салона по прежнему гремела музыка.

— Так вы же меня попросили машину прогнать, посмотреть на скорости, — соврал я.

— А… — он все-таки был в шоке и плохо соображал.

И тут случилось то, чего я меньше всего хотел. Нас с трассы заметила патрульная машина, хотя было темно. Все-таки, первым делом нужно было вырубить приемник и фары, которые чудом выдержали такой перелет. А, может, кто-то увидел нашу мертвую петлю и вызвал гаишников по мобильному.

Милицейский газик с надписью ДПС включил сирену и довольно лихо по бездорожью подлетел к месту нашего приземления.

— Пострадавшие есть? — вывалился из двери усатый капитан. Кроме него и водителя, в машине маячил какой-то юнец без формы. Теперь моя судьба зависела от того, захочет ли Ильич признать себя пострадавшим.

— Нет! — заорал он. — Все целы, командир! Подрезал козел один. — Ильич быстро зашарил по карманам. Я старался держаться вне света фар.

— Алкоголь? — грозно рявкнул усатый. Его можно было понять. Наша машина лежала на крыше, словно подстреленный жеребец вверх копытами. Музыка орала во всю мощь навороченной сабвуфером системы, а запах водки не перебивал даже легкий сибирский морозец.

— Вот жопа. Всю водку разбили. Шесть бутылок! У дочки свадьба, — пожаловался бездетный Ильич. Он, наконец, нашел, что искал и протянул капитану ассигнации таких достоинств, что усы у того поползли резко вверх, и автоматически включился задний ход. У него пропала охота осматривать место проишествия и составлять протокол.

— Батяня, — заботливо спросил он уже из Газика, — тебе точно «скорую» не вызвать?

— Не, — Ильич жестом царька отпустил законника. — Вот жопа. Всю водку разбил. Шесть бутылок.

— Давай тачку перевернем, на трассу вытащим, — заботился капитан из своей машины.

— Хер с ней, с тачкой. Ты ее не видел. Не видел?

Газик аж затрясся, так они с водилой замотали отрицательно головами. Только юнец не дернулся в угодливом экстазе.

— Тогда давай перевернем и вытащим, — распорядился Ильич.

Полная луна осветила трогательную картинку. Менты перевернули нашу тачку, нашли у себя трос и отбуксировали нас до трассы. Я всегда говорил, что прочная веревка — самая главная запчасть для любой машины. Отчалили менты очень довольные.

Я повернул ключ зажигания и с удивлением обнаружил, что наш RAV завелся. Несмотря на выбитые стекла и крышу блином, можно, пригнувшись, доехать своим ходом. О чем я и сообщил Ильичу. Мы поехали тихонечко, что-то скрежетало в подвеске, бренчало, руль било, зато фары светили как прежде. Как назло, посыпалась мелкая снежная крупа, и мне припомнилась нетленка Елизара Мальцева:

Не самые плохие стихи. Когда прочувствуешь.

— Мне не понравился этот тип на заднем сиденье, — сообщил я Ильичу.

— Петя! — с пьяной назидательностью откликнулся Ильич, — Я им дал столько, что хватит всем. Всем.

На том и порешили. Дома я помог Ильичу раздеться и уложил на диван. Я обработал его рану на лбу, видимо, у него все-таки был хороший сотряс, потому что его затошнило, и он попросил тазик. Я осмотрел свою царапину на плече, она оказалась ерундовой, но крови было много, она залила рубашку и штаны, поэтому я быстро постирал одежду и сообщил Ильичу, что остаюсь у него ночевать. Тот, держась за голову, повторил мучавший его весь день вопрос:

— Петька, а ты за что сидел?

— Я еще не сидел, — честно признался я.

— Значит, я думал о тебе гораздо лучше.

Утром Ильич сильно матерился. У него болела голова, его тошнило, и даже поднялась температура. Но о врачах он и слышать не хотел. Видимо, этот сюжет со стрельбой его не очень удивил. Он не хотел придавать это никакой огласке, даже на уровне просто набитой шишки на лбу. Знает кошка, чье мясо съела. Опасная нынче работа у директоров школ. Впрочем, на данном этапе наши интересы совпадали. Но у меня-то бурное прошлое. А кому помешал Ильич? Плохо с кем-то делится, или не делится совсем? Нужно, чтобы освободил хлебное место директора средней школы? И как нас вычислили? Ведь я в последний момент решил погонять на новой машине и изменил привычный маршрут. Получается, за нами следили, но не знали, что за рулем синего джипа на этот раз я, а не он. Значит, идея пострелять пришла недавно, с тех пор, как Ильич купил новую машину и сам сел за руль. Где-то Троцкий хорошо хапанул — сразу и много. И не удержался — начал тратить. Вряд ли это поборы с школьных дискотек или добровольные пожертвования родителей на ремонт. Ильич тоже немного «депутат Грач» со своими «турникетами». А когда ты хоть немного «депутат Грач», я не дал бы и ломаного гроша за твою жизнь. Даже если их две. Каким я стал философом!