Михаил Серегин - Особенности национального сыска

Наконец она появилась, держа в руках поднос, на котором красовалась моя яичница с беконом и стакан с джином. Официантка подошла ко мне и произнесла уже несколько суховатым, на мой взгляд, тоном:

– Вот ваш заказ.

– Спасибо за скорость, – сказал я, удивленный переменами, произошедшими в поведении официантки.

Блондинка даже не улыбнулась. Я продолжал заигрывать с ней, сказав:

– Я, между прочим, ваш новый коллега, с сегодняшнего дня работаю здесь врачом.

– Очень хорошо, – отозвалась блондинка. – Нашей гостинице очень нужны врачи. Причем разных специальностей.

– Каких же? – удивился я. – Пока что я пришел к выводу, что здесь нужны гастроэнтерологи, терапевты и, возможно, сексологи...

– Вот это точно, – заметила официантка.

– Леночка, примите, пожалуйста, у меня заказ, – раздался слащавый голос лысого хлыща, вошедшего недавно в ресторан.

– И еще, возможно, понадобятся травматологи, – тяжело вздохнув, сказала Леночка, повернувшись к моему соседу.

Я не понял, что она имела в виду, и, пожав плечами, принялся за свою яичницу. Периодически я бросал взгляды на сидящего лысого мужчину и стоящую перед ним официантку. Они о чем-то говорили. Мужчина все время маслено улыбался, женщина отвечала ему скупо и сухо, глядя на него свысока.

Это был классический вариант стареющего уездного ловеласа и уставшей от мужского внимания официантки, прикрывающей подносом то груди, то зад от блудливых мужских рук. «В общем, ничего интересного», – подумал я и предался процессу поглощения пищи. Я уже успел почти прикончить яичницу и выпил почти весь стакан джина с тоником, глядя в окно на апрельское солнце, как неожиданно до меня донесся глухой звук, отдаленно напоминающий бой часов Биг-Бена. Через несколько секунд звук повторился снова и снова. Я уже механически принялся считать удары, потом спохватился и отвел взгляд от окна.

Передо мной открылась странная картина. Официантка Лена вовсю колошматила алюминиевым подносом по голове лысого субъекта. Голова и поднос издавали при соприкосновении те самые звуки, которые напомнили мне бой лондонских башенных часов. Официантка заносила поднос для четвертого удара, надобности в котором не было никакой, так как клиент потерял ориентацию в пространстве уже после второго. Я с максимально возможной для моей комплекции скоростью подбежал к соседнему столику и выхватил у Лены поднос из рук.

– Зачем вы это делаете? – крикнул я.

– Чтобы вы не остались без работы! – яростно ответила официантка, вырывая у меня поднос обратно.

– Вы же ему все мозги вышибете!

– Нет у него там никаких мозгов! – заорала Лена. – Во всяком случае, думает он совсем другой... частью тела.

– Прекратите немедленно это варварство! – продолжал я спорить, вырывая поднос.

– А ты не вмешивайся, придурок, а то и тебе достанется! – не сдавалась Лена.

– Да вы просто мегера! – не выдержал я.

Тут сзади меня раздался глухой звук неудачно приземлившегося человеческого тела. Я обернулся и увидел, что лысый ухажер все же не удержался на стуле и упал на пол, выпустив из рук поднос, и официантка по инерции отлетела в сторону. Я нагнулся к пострадавшему, чтобы оценить полученный им ущерб в результате неудачного флирта, как вдруг по моему затылку пробежал легкий ветерок. Я уже начал соображать, чем это вызвано, но ответ пришел сам собой в виде подноса, который опустился на мою бедную голову. Я услышал уже знакомый мне звук боя курантов. Он на сей раз сопровождался разноцветными кругами, которые поплыли у меня перед глазами и категорическим отказом ног удерживать мое тело в вертикальном положении. Я моментально очутился на четвереньках.

Я видел перед собой лишь несколько пар ног, которые окружили меня через некоторое время, и услышал комментарии каких-то остряков о том, что я похож на бультерьера перед схваткой и что мой зад слишком крупноват для того, чтобы в такой позе выглядеть изящно. Наконец передо мной возникли две новые пары ног – в синих брюках и в черных с лампасами. Крепкие руки ухватили меня под мышки, оторвали от пола и поставили на ноги.

Сквозь легкий туман я разглядел, что меня держат в человечьей позе, не позволяя вернуться к обезьяньей, швейцар Борис Арнольдович и сантехник Михалыч.

– Владимир Александрович! – произнес швейцар. – Как ваше самочувствие?

– Михалыч, – сдавленным голосом произнес я. – Там на моем столе остатки джина. Принеси, пожалуйста.

– Понял, – ответил сантехник, и через несколько секунд стакан был уже у меня в руках.