Пьер Сувестр - Месть Фантомаса

Заметив вдруг свою домработницу, Жак Доллон, невольно пробормотал:

— Мадам Бежю, я…

Не успев закончить, он вновь погрузился в бесчувственное состояние.

— Он умер? — тревожно спросил комиссар.

Врач улыбнулся:

— Успокойтесь, месье, совсем наоборот, он жив, просто ему мучительно трудно проснуться. Этот человек наверняка находится под действием очень сильного наркотика, влияние которого ощущается до сих пор; но через несколько минут он придет в себя.

Опытный врач не ошибся.

Предприняв наконец неимоверное усилие, чтобы проснуться, Жак Доллон поднялся и, испуганно озираясь на окружавших его людей, закричал:

— Кто вы такие? Что вам от меня надо? Ах, это бандиты, бандиты!

Тут вмешался врач:

— Не бойтесь, месье, я доктор, меня вызвали к вам. Постарайтесь прийти в себя и вспомнить, что с вами произошло?

Жак Доллон провел рукой по лбу, сжав виски, словно он страдал сильной головной болью.

— Боже, какая у меня тяжелая голова, — произнес он. — Что со мной произошло? Право, не знаю… Я стараюсь припомнить… Постойте… Да, это так…

Комиссар полиции по знаку врача присел у изголовья кровати, за молодым человеком, который, находясь к нему спиной, не мог его видеть.

Доктор, продолжая слушать пульс больного, по-отечески попросил того объяснить, что случилось.

Жак Доллон после минутной паузы продолжил:

— Да… Я сидел вчера вечером в своем кресле и читал. Было уже довольно поздно, вчера я много работал и очень устал… Вдруг передо мною возникли люди в масках, одетые в длинные темные одежды. Они набросились на меня. Я не успел сделать малейшего движения, как был скручен, а в рот мне был заткнут кляп. Тут же я почувствовал, как что-то острое впилось мне в ногу… может быть, нож… Затем на меня накатилась сонливость, и я погрузился в глубокий сон, перед моими глазами проходили самые странные видения. Я быстро потерял сознание. Я пытался пошевелиться, закричать, но тщетно, у меня не было никаких сил… и вот!

— Это все? — спросил врач.

— Все, — ответил, подумав секунду, Жак Доллон.

Теперь молодой человек проснулся окончательно.

Он попробовал пошевелиться, но это ему принесло страдания.

— Мне больно, — прошептал он, показывая рукой на левое бедро.

— Сейчас посмотрим, — отозвался врач.

Когда он наклонился, чтобы осмотреть больного, из мастерской раздался голос:

— Месье!

Это секретарь звал комиссара.

Полицейский, покинув место у изголовья кровати, вышел из спальни в мастерскую.

— Господин комиссар, — сказал служащий, — я только что нашел эту бумагу под креслом, в котором находился г-н Доллон, не желаете ли с ней ознакомиться?

Комиссар схватил бумагу, это было письмо, содержание которого было следующим:

«Уважаемая госпожа!

Если Вас не затруднит в один из ближайших вечеров подняться на холм Монмартра, приезжайте взглянуть на образцы из керамики, которые я готовлю для Салона; Вы будете для нас дорогим гостем и доставите нам огромное удовольствие своим визитом. Я говорю „мы“, так как получил радостное известие от Элизабет, которая вот-вот должна вернуться в Париж: она, возможно, будет здесь к Вашему приезду.

С уважением, преданный Вам Жак Доллон»

Нахмурив брови, комиссар вернул письмо своему секретарю.

— Обязательно сохраните это, — попросил он.

Затем он вернулся в спальню, где врач продолжал беседовать с пациентом.

Доктор сообщил комиссару:

— Г-н Доллон только что спросил меня, кто вы такой; я посчитал своим долгом не скрывать от него правду, господин комиссар.

— Ах, месье! — перебил доктора Жак Доллон. — Я надеюсь, вы сможете помочь мне узнать, что же случилось в моем доме.

— Вы нам только что об этом рассказали… Но, может быть, вы еще что-нибудь вспомните? Например, навещал ли кто-нибудь вас до того, как на вас напали люди в масках?

— Да нет, месье, никто.

Врач, в свою очередь, сказал:

— Боль в ноге, на которую жаловался г-н Доллон, не вызывает никаких опасений. На ноге я обнаружил лишь небольшой след от царапины иглой или булавкой. Маленькая припухлость вверху ранки позволяет нам предположить, что речь здесь идет о внутримышечном уколе, сделанном, впрочем, очень неловко, я бы сказал, человеком, мало сведущим в подобного рода делах. Это странно.

Представитель власти, глядя по-прежнему Жаку Доллону прямо в глаза, настойчиво переспросил:

— Вы ничего не забыли рассказать нам из того, что произошло вчера в вашем доме? Вы действительно были одни вчера вечером? Вы никого не ждали вчера? Вы уверены, что вас никто не навещал? Может быть, вы приглашали кого-нибудь?..