— Вы собираетесь здесь спать один?
— Конечно, один. Это подсказывает логика. Очень вероятно, что эти люди прекрасно знают вашу квартиру, и, следовательно, перед тем, как направиться в рабочие кабинеты банка, они попытаются убедиться, что здесь ничего не изменилось. Я не хочу, чтобы присутствие рядом со мной одного из компаньонов испугало их. Мне бы хотелось, чтобы они приняли меня за вас…
— Но это же очень опасно! — заметил господин Нантей.
Журналист пожал плечами:
— Эти люди не могут не догадываться о том, что я слежу за ними, следовательно, у меня есть преимущество в том, что я предупрежден, и мне нечего бояться. Не беспокойтесь, господин Нантей, я не подвергаю себя большому риску…
На самом же деле Жером Фандор не хотел признаваться в том, что он был очень взволнован. Он превосходно осознавал всю опасность своего предприятия. Но журналист уже проникся страстью к этому странному репортажу с места событий, который, возможно, приведет его к раскрытию тайны… После того, как банкиры ушли, Фандор убедился, что в комнате, где он собирался провести ночь, нет никаких секретов. Для этого он снова обследовал ее, внимательно осмотрев малейшие детали обстановки.
Он тщательно проверил, работает ли выключатель. Затем, оглядев все в последний раз и словно сфотографировав в памяти обстановку комнаты, лег спать, или, лучше сказать, лег в постель полуодетым, сжимая в руке заряженный, как он сам выражался, «по первому классу» револьвер.
Жером Фандор погасил свет и в темноте большой комнаты широко раскрытыми от страха глазами старался заметить опасность, жертвой которой он мог стать.
Шум улицы в эту отдаленную часть дома доносился ослабленным, приглушенным и чуть различимым. В комнате, где вскоре должно было произойти что-то страшное и, возможно, непоправимое, царила угрожающая тишина…
Текли бесконечно долгие и монотонные минуты, набрасывающие на веки Жерома Фандора пелену сна.
Волнуясь, журналист невольно начинал думать о той опасности, которой он подвергал себя…
— Хватит! — приказал он себе наконец. — Элизабет Доллон должна быть отмщена, а значит, мне нужно подвергнуться небольшому риску, чтобы прийти к какому-то результату!..
И Жером Фандор продолжал ждать. Тиканье часов казалось ему до невозможности медленным…
— Произойдет ли это сегодняшней ночью? А, может быть, завтра?
…Вдруг Жером Фандор услышал в коридоре легкий, довольно продолжительный, но едва уловимый шорох. Он напряг слух, неотступно думая о загадочном человеке, шаги которого по ковру он слышал.
Но был ли вообще какой-нибудь человек? Или же это просто его галлюцинации?
Теперь все казалось спокойным…
Нет! Фандор только что опять услышал такой же шорох, но уже ближе, возле стены, и даже…
Жером Фандор закрыл глаза, ему казалось, что кто-то смотрит на него сквозь стену.
Снова потекли секунды… Секунды, которые, как казалось Фандору, складывались в минуты ужаса и уходили в небытие… Да и вообще, были ли шаги?
Молодой человек был настолько перевозбужден, что теперь со всех сторон комнаты до него доносились странные звуки…
Однако очень скоро его волнение приняло определенную направленность: по коридору действительно кто-то шел. Он даже почувствовал нечто вроде трения вдоль стены, у которой стояла его кровать.
Сомнений быть не могло — дверная ручка, которую он, однако, не видел, находясь в полной темноте, повернулась. Фандор почувствовал это движение, как если бы он сам держался за нее… Да, дверь должна была вот-вот открыться…
Она приоткрывалась, вращалась на петлях и открывала путь… Но кому?
Взяв себя в руки, не осмеливаясь даже моргнуть, Жером Фандор мысленно приглашал:
«Входите же, соблаговолите войти».
Этот насмешливый парижанин думал, что, возможно, это смерть входит к нему в комнату, и обращался к ней со словами приветствия.
Волнение этой ужасной ночи сменилось внезапным изнеможением.
Скорее всего он ошибся, решив, что кто-то входит в комнату.
То, что он слышал, было плодом его воображения. Сейчас не было слышно никаких звуков, ничего не происходило, и Жерому Фандору ничего не оставалось, как снова слушать тиканье стенных часов.
Кровать журналиста располагалась у стены головой к двери. Следовательно, он не мог наблюдать в темноте за местом, где могли находиться его враги. И кроме того, он был убежден — и это еще больше пугало, — что бандитам, напротив, очень удобно наблюдать за ним и совершенно легко готовиться к нападению.
Читать дальше