Пьер Сувестр - Жюв против Фантомаса

Жюв, кусая усы, громко выругался.

Шалеку нужно было лишь отстегнуть пуговицу на своей накидке, чтобы освободиться от своих сторожей и оставить им ложные руки, спрятанные в рукавах плаща.

Фандор, остановившись на краю тротуара, разглядывал странный наряд, который по-прежнему держал в руках сержант, когда его из оцепенения вывел голос Жюва:

— А Лупар?

Друзья в спешке побежали наверх по улице Пигаль, намереваясь вновь занять свой наблюдательный пост у входа в ресторан. Жюв размышлял, как лучше подойти к управляющему, чтобы осторожно расспросить того о странном убойщике скота.

Но в тот момент, когда они выходили на площадь, они заметили, как спортивная машина с мощным двигателем, которая стояла у входа в «Крокодил», медленно трогается с места. За рулем сидел американец Диксон, рядом с ним расположилась Жозефина; полминуты спустя Жюв уже садился в шикарное такси — с белыми чехлами на сиденьях — и отдавал распоряжение водителю не упускать отъезжавшую впереди них машину.

Оставляя Фандора, полицейский бросил ему на ходу:

— Займись другим.

Фандор понял: другим был Лупар. Журналист поднялся на второй этаж «Крокодила», заказал шампанского и, дождавшись удобного момента, подозвал к себе управляющего. На его расспросы господин Доминик сказал, что припоминает посетителя с приметами, который дал ему Фандор, но он не может сказать, долго ли тот оставался в ресторане. Он не видел, как этот посетитель выходил. В отдельных кабинетах второго этажа господин Доминик обслуживал только три пары, среди которых убойщика скота, разумеется, не было.

Других подробностей Фандор получить не смог. Он подождал еще с часок Жюва, но поскольку последний не возвращался, Фандор, усталый, выбившийся из сил, отправился домой…

Беспокойная ночь подходила к концу, и Жюв заметил, как солнце начинает всходить над высокими деревьями парка Брэмборион. Полицейский поднял воротник плаща и, выходя из-за дерева, за которым он провел почти всю ночь, зябко поежился:

— Ради чего стоило мерзнуть?

Сделав несколько шагов, Жюв вышел на небольшую тропинку, которая вывела его к вершине холма, где раскинулся пригород Бельвю, на дорогу, соединяющую Севр и Медон.

…Увидев уезжающих на машине Жозефину и американца, Жюв поручил Фандору проследить за Лупаром и бросился в погоню.

Такси вывезло его из города в направлении к западным предместьям. Сначала они пересекли Ле-Пуэн-дю-Жур, Бийянкур, затем проехали Севрский мост и, наконец, увидели, как в Бельвю американец Диксон остановил свою машину возле красивого поместья.

Диксон непринужденно, по-хозяйски открыл ворота и подкатил к подъезду дома. Поставив машину, боксер и любовница Лупара вошли в дом. Через полчаса свет погас и весь дом окунулся в темноту!

Увидев, что машина Диксона останавливается, полицейский попросил водителя притормозить. Без труда перепрыгнув через невысокую ограду, окружавшую поместье, он перебежал через сад и, обогнув дом, стал наблюдать за ним, оглядываясь по сторонам, чтобы изучить место, где он находился. Наконец он замер и начал ждать.

Жюв был уверен, что американец Диксон — сообщник Лупара и что он привез Жозефину к себе домой не для того, чтобы любезничать с той, как это могло показаться на первый взгляд.

Может быть, сейчас вернется и Лупар или, возможно, доктор Шалек?

Но, к сожалению, проявить свою отвагу и мужество Жюву сегодня не довелось.

Полицейский бесплодно прождал несколько часов, в течение которых вокруг по-прежнему было тихо.

Когда начала всходить заря, он подумал, не продолжить ли свое наблюдение за домом, но решил, что с восходом солнца его могут здесь заметить, и кто знает, какие эмоции возникнут у спокойных обывателей этого тихого местечка, когда они увидят в саду господина в черном фраке с белым галстуком, в плаще, густо покрытом пылью и росой.

В конце концов, полицейский, которого со стороны можно было принять за отъявленного гуляку, возвращающегося разбитым от усталости домой, вернулся к такси.

Выходя из машины, остановившейся на улице Бонапарт, Жюв, морщась, отсчитал водителю три луидора.

В беседку, обвитую зеленью, служанка внесла поднос, на котором стоял кофейник и приборы для завтрака.

Было около восьми часов утра, через переплетенные ветви деревьев пробивалось яркое солнце. В небольшом тенистом саду царила приятная свежесть, в воздухе плыл сладкий аромат цветов. Стояла весна.