Дарья Калинина - Из мухи получится слон

На нашем пути остался только один барьер, который предстояло одолеть, — это крепыш. Для него, как и для остальных, наше эффектное появление на сцене было полнейшей неожиданностью. Но он-то хорошо понимал, что делать нам в его доме решительно нечего, а потому ему хватило тех секунд, которые мы потратили на спринтерский рывок от чуланчика до входа, чтобы немного опомниться и сообразить, что ему следует предпринять. Вид у него был ужасно обиженный, когда мы, истошно заходясь визгом, ноздря в ноздрю неслись на него. Но он и не подумал отступить. Наоборот, чувствуя себя хозяином, сначала принял боевую позу, а потом распахнул нам объятия. Его ошибка заключалась в том, что он пожелал поймать двух зайцев одновременно. Еще нам здорово помогло обледеневшее крыльцо, которое из-за оттепелей, сменявшихся морозами, покрылось тонкой, но очень скользкой корочкой льда. А может быть, нас опять спасла некая доброжелательная к убогим и глупым высшая сила.

Ловким пинком сапога по вражеской коленной чашечке мне удалось лишить крепыша изрядной доли самоуверенности. Наташа тоже не осталась в стороне и на долю секунды выключила свою сирену, потому что в бешенстве она не придумала ничего лучшего, как смачно плюнуть крепышу прямо в лицо. Удивительный по меткости плевок залепил ему глазки и полностью вывел из борьбы. Больше он не был нам страшен. Небрежно отпихнув ставшего на редкость покладистым крепыша, мы не стали задерживаться на крыльце, чтобы дождаться восторженных рукоплесканий. Мы догадывались, что в этой аудитории нам они не светят. Публика была настроена крайне недоброжелательно. Эпитеты, которыми они нас наградили, я бы поостереглась повторять в приличном обществе.

С другой стороны, их дружная четверка явно стремилась к более тесному знакомству с нами. Этому их порыву очень мешал крепыш, который вяло барахтался в тесном проходе на скользком крыльце. Они все мешали друг другу выбраться из дома, лезли один на другого, осыпали друг друга проклятиями, а крепыш возмущенно спрашивал, почему они до сих пор тут и собираются ли они в погоню?

Невзирая на их настойчивые требования задержаться и поговорить по душам, мы мчались по участку так быстро, как будто у нас за спинами выросло по паре крыльев. Не сговариваясь, мы перестали орать. Сообразили, что теперь крик только затруднит нам дыхание и укажет врагу наше местонахождение, чего следовало избегать любыми доступными нам силами.

С разбегу мы наткнулись на ограду из металлической сетки в полтора моих роста. К великому нашему облегчению, ток по ней пропустить крепыш не догадался. Потому мы моментально проскочили через узкую калитку, которую само провидение оставило для нас приоткрытой. Чувствуя на затылках дыхание разгневанной четверки, мы припустили по самой узкой и неосвещенной дорожке, которая только может быть на свете.

Мы справедливо рассудили, что в нашем мире в столь поздний час не стоит рассчитывать на внезапное появление благородного рыцаря, готового взять нас под свою защиту, а надо рассчитывать только на самих себя, на свои силы, сообразительность и быстроту. Единственным спасением для нас было бегство. Бежать как можно дальше, быстрее и бесшумнее. Темнота, окружающая нас, способствовала выполнению нашего замысла. Она укрыла нас словно заботливая мать, и наши преследователи в конце концов свернули не на ту дорожку и окончательно потеряли наш след.

Оставалась еще вероятность того, что мы можем столкнуться с ними на станции. Если они не дураки, то скоро сообразят, что гораздо удобнее встретиться с нами у электрички, чем разыскивать под мрачным ночным небом среди снежных заносов. О том, что наши бандиты знали мой точный адрес, я предпочитала не думать, но у меня ничего не получалось. Мысли одна жутче другой настойчиво лезли в голову. И пока мы размашистой рысью неслись к станции, я на полном ходу спрашивала у Наташи:

— Как ты думаешь, они нас узнали?

— Говори за себя. Меня они никогда раньше не видели. Узнать они могли только тебя, но ты и сама это понимаешь.

Замечание Наташи неприятно поразило меня в самое нутро. Все же значительно спокойнее, когда ты не один, а в компании. На миру и смерть красна. Было веселее спасаться от бандитов в обществе Наташи, чем одной. И вообще, когда вокруг много народа, то вырастает вероятность того, что в качестве жертвы выберут кого-то другого. Это совсем не означает, что я собираюсь подставить Наташу под удар, но было бы справедливо разделить опасность поровну.