Дарья Калинина - Клубничка по-шведски

— Ну-у-у, — протянули подруги, — в общем-то, их и так у него оказалось немало.

— И кто?

— Аделаида!

— Лена!

— И еще какая-то мымра, из-за которой он поссорился с Леночкой, — добавила Галя.

Григорий похвалил подруг за хорошую память.

— Верно вы их перечислили, — сказал он. — Но были у нашего Славика и другие подружки. Так сказать, эпизодического характера. Он виделся с этими девушками от случая к случаю. Но тем не менее каждая или почти каждая была готова примчаться по первому зову красивого и страстного любовника.

— И что?

— Когда вы ушли, Славик позвонил одной из таких своих подружек. Девушка приехала и спасла пленника.

— Минуточку! — возразила Леся. — Как она попала в дом?

— Вы же сами оставили дверь открытой.

— Но когда мы пришли, она была закрыта!

— Верно! Славик захлопнул дверь, когда убегал из дома.

— А как это он ей позвонил?! — не сдавалась Леся. — Он же был прикован!

— Очень просто позвонил. По телефону. Вы же не обыскивали парня?

— Нет, — убитым голосом призналась Леся. — Не до того было.

— Вот! А, между прочим, телефон был у него в кармане. И когда вы ушли, он решил не дожидаться вашего возвращения. И оперативно провернул операцию по собственному спасению.

— Ну, а ключ?! — с торжеством воскликнула Кира. — Где эта девица взяла ключ от его наручников?

— Подобрала подходящий из других комплектов, — хмыкнул Григорий. — Только и всего.

Тут уж подругам крыть было нечем. В самом деле, в шкафу у Славика был целый стенд с орудиями для садо-мазо. В том числе и наручники. И с чего они взяли, что все эти наручники были разные и с разными ключами? Один вполне мог подойти. Глупо, что они сами этого не сообразили.

Трудно сказать, какова была бы дальнейшая судьба Славика, останься он дома. Скорей всего, незавидна. Обозленная Аделаида обязательно нашла бы способ расквитаться с предателем. В конце концов просто придушила бы его своими руками. Она уже дошла до той степени, когда была готова пойти и на это. Однако Славик оказался проворным малым.

— Наслушавшись ужасов от вас, он так впечатлился, что не стал ждать развязки, сидя дома.

— Что же он сделал?

— Освободился и сразу сбежал! Только Аделаида его и видела!

— Так он просто удрал?! — обрадовалась Кира.

Ей славный хотя и недалекий Славик, в общем-то, понравился. Он не был вредным, не был жадным, а то, что ленив без меры, так от этого ему же первому плохо было.

— Аделаида же в это время находилась у себя дома, ни о чем плохом и не подозревая, — продолжал Григорий. — И вдруг, словно снег на голову, к ней явились вы.

— Мы — идиотки! — простонала Галочка. — Точней не скажешь!

Но Григорий был более снисходителен.

— Вы не могли знать, что любовница вашего Славика, к которой вы явились для задушевной беседы, одновременно и бывшая жена господина Петрушкина. А уж о том, что Аделаида занимает пост Магистра Севера в «Союзе Четырех», вы вообще знать не могли. Откуда бы?

— Но могли догадаться, что дело не чисто, когда эта особа вдруг стала бледнеть и трястись! Вроде бы не из-за чего.

— Даже мы сами не догадывались, что с нашим магистром дела обстоят настолько плохо, — покачал головой Григорий. — Разумеется, мы видели, что Аделаида сама не своя. Но приписывали это разводу с мужем. И тому, что она тяжело переживает разрыв с ним.

— Хорошо, что господин Петрушкин обратился к вам за помощью! — воскликнула Кира. — А то не разговаривать бы нам всем сейчас.

— Да! Он просто молодец!

— Всех спас!

Григорий деликатно откашлялся и произнес:

— Вообще-то, если уж кого-то и благодарить, то в первую очередь следует поблагодарить Ирину.

— Кого?

— Ирину. Вдову погибшего Петрарки.

— Ой! А она тут при чем?

— После вашего рассказа она отправилась в милицию и дала там показания. Следователю, который занимался убийством ее мужа. Она рассказала ему буквально все, что узнала от вас. А также настояла, чтобы ее показания были запротоколированы и подшиты к делу. И только потом отправилась к Борису Владимировичу, которому и выложила все то же самое. Только напоследок присовокупила рассказ о своем визите в милицию.

— Зачем?

— Она, как и вы, считала всех «союзников» бандой злодеев. И придя к Борису Владимировичу, предполагала, что сильно рискует жизнью. И хотела себя обезопасить.

— И чего она добивалась от Бориса Владимировича?

— Ирина оберегала жизнь своих детей. Она потребовала, чтобы «союзники» оставили в покое ее саму и ее детей. А за это соглашалась, во-первых, вообще молчать об их существовании, а во-вторых, забрать из милиции свое полубредовое заявление.