Татьяна Луганцева - Молчание в тряпочку

— Слушайте, девушка…

— Яна.

— Яна, вы что, в крематории работаете? Где это видано, чтобы столько людей сгорело в огне? Что за галерею покойников я вам напечатал?! — не выдержал фотограф.

Его вопросы повисли в воздухе. На пятой фотографии была запечатлена Алиса, склонившаяся над инвалидом в коляске. Три последующие фотографии отображали все тот же сюжет. Из чего Яна сделала вывод, что это чем-то заинтересовало Дмитрия Ивановича и насторожило. По всему было видно, что его подопечная уделяла слишком много времени этому инвалиду. Уж не из-за него ли Алиса устроилась работать в пансион? Яна посмотрела на лицо инвалида, хорошо видное на одной фотографии, и чуть не закричала. В отблеске красной лампы на нее смотрела физиономия Сергея. Именно его они с Асей засекли в сауне, но только он так в этом и не признался! Яна смотрела на эту фотографию и не могла поверить своим глазам.

— Он-то что там делает?!

— Кто? Этот лысый инвалид? — спросил уже сильно заинтересованный фотограф. — Не он ли давит всех несчастных своей инвалидной коляской, а затем спихивает в огонь?

— Я сама его задавлю, когда доберусь до него, — хмуро пообещала Яна, обводя глазами пустые веревки. — И это все?

— Была еще одна фотография… — разглядывая носки своих ботинок, ответил парень.

— Что значит — была? Где она?! — спросила Яна, застегивая «молнию» на куртке, так как в результате перенесенного нервного стресса ее начало знобить.

— Я ее засветил, — смущенно ответил фотограф.

— Как засветил?!! — взорвалась Яна. — Вы в своем уме?! Это же улики!!

— Вы сами виноваты! Метались за портьерой, нервировали меня, потом испугали меня, я и разлил реактив и сжег оставшуюся часть пленки, — оправдывался фотограф.

— Не может быть! — На лице Яны отразилось такое искреннее отчаяние, что фотограф пожалел ее.

— Там, честное слово, был только один кадр! Остальная пленка была недоснята, клянусь вам!

— То, что ты напечатал, не дает никаких улик против женщины, которая давно должна уже гнить в тюрьме! Я пообещала ей это и не могу не сдержать слова, но нет никаких доказательств, только мое твердое убеждение, что она занимается преступной деятельностью! Возможно, что самое главное и было заснято на последнем кадре, после чего мой напарник даже прекратил съемку за ненадобностью! — чуть не плача, проговорила Яна. — А ты испортил этот кадр!

— Я же мог вам вообще не признаться, что запорол один кадр, — сопел парень.

— Лучше бы и не признавался, по крайней мере я избежала бы обширного инфаркта, который у меня сейчас будет по твоей милости. — Яна расстегнула куртку. — Его никак нельзя напечатать, даже с плохим изображением?

— Нет, я полностью испортил негатив…

— Какой ужас!

— Да на этой пленке не было ничего важного! Какая-то галерея лиц!

— Однако человек, снявший их, спрятал ее, значит, он считал, что сфотографировал что-то важное! Точно! И этим важным был последний кадр! Дмитрий Иванович был профессионал своего дела, и он выполнил свою работу, а я не могу ее понять, дурочка! Ужас! Главное, все люди, которые мне могли помочь, умерли, но каждый дал мне подсказку с того света, а я на этом свете не могу обезвредить банду! Позор мне, позор! Мой муж, жертвуя своей репутацией честного бизнесмена, вскрыл могилу, чтобы достать эту улику, а ты легким движением руки все испортил! Теперь, если кого-то из несчастных стариков убьют, виноват будешь ты!

Фотограф с неприязнью посмотрел на Яну.

— Почему вы не ехали другой дорогой и не зашли в другое фотоателье?! — издал вопль отчаяния парень. — А еще лучше везли бы свою находку сразу в правоохранительные органы в специализированные лаборатории!

— Я сама об этом жалею! Если бы я знала, что здесь работает такой безрукий фотограф, я бы никогда!.. Вдруг там был сфотографирован убийца!

— Опять! — застонал парень. — Да успокойтесь, я успел разглядеть, что там было сфотографировано, могу рассказать, если вы мне поверите на слово.

Немой вопрос застыл в больших голубых глазах.

— Парусник, — лаконично ответил фотограф.

— Что?!

— Парусник, яхта, корабль… я не специалист в этом, короче говоря, какое-то судно с большими парусами.

Яна села прямо на пол по-турецки и руками обхватила голову, пытаясь унять пульсирующую боль.

— Я точно сойду с ума! При чем здесь парусник?

— Ну, уж не знаю, поэтому я и решил, что не испортил ничего важного, — развел руками парень.

— Откуда в доме инвалидов и престарелых в Московской области парусник?! — вскричала Яна, застегивая «молнию».