Галина Романова - Принцип Отелло

– Так Саня же позвонил той тетке и рассказал ей про слежку.

– Идиот! – ахнул Арчи. И тут же снова: – И что?

– Тетка заистерила, устроила мужу сцену. Да тот, естественно, грозится ушлому компьютерщику оторвать все, что только можно…

– Чушь собачья, – замотал головой Глебов, подумав минут пять над ее словами. – Ну позвонил, и что? Он же не со своего телефона ей звонил. Что? Со своего? Вот урод! Нет, видал я уродов, но чтобы таких… Ему и правда все, что есть, нужно оторвать… Нет, Васек, все равно лажа.

– То есть? Что лажа?

– Да все! – Глебов аж вспотел, так его распирало. – Ну, позвонил Саня. Ну, вычислили его по звонку. Но ведь вычислил-то не тот, в чей дом он звонил, а тот, кому Санин талант вдруг понадобился. А это что значит?

– Что?

– Что за ним давно наблюдали. Искали предлог. И нашли, черт побери! Он им сам его преподнес на блюдце с какой-то там полосой.

– С каймой, – машинально поправила его Василиса. Не признать справедливости утверждений Арчи она не могла.

– Пускай будет кайма, – милостиво позволил Глебов. – Но факт остается фактом. Саня прокололся, а его прокола давно ждали. Его просто-напросто пасли и наконец выпасли. Только…

– Что опять?

У нее уже голова кругом шла от Глебова, а он все нагнетал и нагнетал. Если так пойдет и дальше, то отсюда ее придется на носилках выносить, настолько ее пригнуло к земле то, что произошло с Санькой.

Вот уж никогда не думала, что с ним может случиться что-то ужасное. Он же не таким был человеком, к которому липнут неприятности, никогда не принадлежал к группе риска! Никаким экстремальным видом спорта Саня не занимался, дорогу переходил в нужном месте и только на зеленый свет. Скорость на своей старенькой машинке никогда не превышал, правил не нарушал. Во всем любил порядок и удобство. Никому не докучал и никогда не навязывался… даже ей… хотя и мог бы в свое время.

Тогда почему он? Почему?!

– Только я не верю, – снова после великой, чуть ли не десятиминутной, задумчивости обронил Глебов, – что дело тут только в телефонном звонке, Васек. Явно наш Санек недоговаривает. Не могли его из-за одного звонка и пустой угрозы какого-то ревнивого пустобреха взять за задницу.

– А деньги?

– Да иди ты! Я бы ему их завтра в зубах принес. Говорил же: деньги – мура! Ладно… – Глебов вылез из плетеного кресла и приоткрыл дверь с лоджии в квартиру. – Киска моя там совсем, наверное, заскучала. Задремлет еще, потом не растолкаю. Ты ступай, Василиса. И без Санькиных признательных показаний не возвращайся. Пока мы с тобой не будем знать всей правды, мы ничем ему помочь не сумеем. А лучше его сюда за шиворот притащи. Поняла?

– Поняла! – Был бы у нее хвост собачий, она бы им точно сейчас завиляла подобострастно. – Конечно, Арчи, поняла! Притащу его сюда! А… а что потом?

– А потом будем думать, что можно сделать для нашего гения. Все вместе будем думать…

Домой Василиса вернулась уже ближе к полуночи. Долго размышляла, выбравшись на подъездные ступеньки глебовского дома, возвращаться ей сейчас к Сигитову или нет. Потом сочла, что за такое долгое отсутствие Вадик ее по голове не погладит, и со вздохом поплелась к своей машине. Сигитов, решила, подождет до утра. А с утра она отпросится с работы, заедет к нему, а затем потащит к Глебову. Там уж они с Арчи устроят ему допрос с пристрастием, если он снова начнет мямлить, отказываясь говорить правду…

Вадик сидел на кухне и вяло крошил в руках фисташки, усеяв шелухой весь стол.

– Привет, милый, – виновато улыбнулась Василиса. – А намусорил-то! Ты ужинал?

– Ужинаю, – с упреком отозвался супруг. – Ты где была?

– Ох, где я только не была! К Сане…

– К Сане?! – взвился Вадик, не дав ей договорить. – Ты была у Сигитова?! Ты навещала преступника, в то время как… Ты вообще отдаешь себе отчет, что делаешь?!

– Милый, не начинай, пожалуйста. Я предупреждала тебя, что задержусь.

Василиса вернулась в прихожую, сняла плащ, мельком глянула на себя в зеркало. Отражению не обрадовалась: тяжелый рабочий день и еще более тяжелый вечер выплеснули на щеки бледность, обметали глаза темными полукружиями, обесцветили губы. Думалось, что хотя бы дома ждет отдохновение. Не так, чтобы с уверенностью, но думалось все же. Не зверь же Вадик совершенный, должен же понимать…

Понимать Вадик не захотел. Выскочил с кухни за ней следом, навис над ней и принялся гнусавить громким шепотом:

– Муж сидит дома, ждет жену с работы, ждет ужина, а она вместо этого якшается с преступником! Тебе проблем мало? Мало, я тебя спрашиваю?