Дарья Калинина - Чепуха и сбоку бантик

На Васильевский остров подруги добрались с трудом, попав по дороге в несколько пробок.

– Нужно попросить Бритого, чтобы он купил мне другую машину, – едва двигаясь в очередной пробке, пробормотала Инна.

– Какую? – поинтересовалась у нее Мариша.

– Либо совсем крохотную, чтобы можно было прошмыгнуть в любую щель, либо, наоборот, огромную, чтобы все сами разбегались.

– Посади за руль Маришу, и такой результат тебе стопроцентно гарантирован, – хихикнула Юля. – Все участники движения в ужасе разбегутся, на какой бы машине она ни ехала.

– Не так уж плохо я и вожу! – обиделась Мариша. – А что без прав, так я не виновата. Я так гаишнику и сказала: знака о том, что я двигаюсь по встречной полосе, там не было. Только этот козел меня и слушать не стал. Прямо на месте отобрал права и еще ругался, что из-за меня целых три машины в канаву угодили. А я тут при чем? Если такие олухи, что даже свернуть толком не умеют, не нужно за руль садиться. И вообще, девочки, поехали бы мы на метро. Быстрей бы получилось, честное слово!

Наконец пробка рассосалась, и подруги сумели добраться до нужной им третьей линии.

– Выметайтесь! – скомандовала Мариша, когда машина доехала до пятиэтажного дома, явно после недавней реконструкции.

Напротив был зеленый скверик, а мостовая вымощена ровными кирпичиками. И вообще все вокруг так и сияло порядком и чистотой.

– Приятно жить в таком месте, – мечтательно протянула Мариша, оглядевшись по сторонам. – Тут тебе и Нева под носом. И до центра два шага. И пешеходная зона, гуляй, не хочу.

– Ага, и загазованность такая, что летом окно не открыть, – подхватила Юля. – А если на машине куда-нибудь захочешь выбраться, неизбежно попадешь или в одну, или в другую пробку. Не говоря уж о том, что и магазины тут торгуют почти исключительно вином, конфетами и сигаретами. А если уж у кого появился маленький ребенок, то вообще караул. Гулять-то с ним негде! Куда ни пойдешь, везде машины.

– Тут домофон! – перебила ее Инна, оказавшись перед дверью подъезда.

– Так набери нужную квартиру! – откликнулась Мариша. – Семнадцатую.

Инна нажала две кнопочки. Домофон замигал лампочками, и из динамика донесся мужской голос.

– Кто там? – спросил он.

– Это я! – откликнулась Юля. – Подруга Лотты. Я вам только что звонила по телефону. У меня есть подозрения, куда могла деться Лотта.

– Заходите, – сказал мужчина, и дверь открылась.

Семнадцатая квартира находилась на третьем этаже. Поднявшись на лифте, подруги выяснили, что их уже ждут. В дверях стоял и с удивлением смотрел на подруг упитанный мужчина, в котором девушки тут же признали по фотографии отца Лотты.

– Вас так много? – растерянно произнес Иван Степанович. – И вы все подруги Лотты?

– Мы все просто немного ее знаем, – хором ответили Инна с Маришей.

– А кто из вас Наташа? – спросил у них Иван Степанович.

– Я, – сделала шаг вперед Юля. – Мне кажется, я знаю, у кого может находиться сейчас Лотта.

– Заходите, – пригласил отец Лотты всех трех девушек в дом.

Девушки не заставили себя просить дважды. И оказались в роскошной квартире. Из просторного холла вдаль уходил коридор, дальний конец которого скрывался, казалось, за линией горизонта. В коридор выходили двери из многочисленных комнат. Все вещи в квартире отца Лотты поражали уникальностью.

– Вот этот шкафчик я видела на распродаже мебельной коллекции прошлого года, – прошептала Мариша на ухо Юле, указывая на красивый шкаф из вишни. – Он стоит около двух тысяч долларов.

– Сюда, пожалуйста, – пригласил подруг Иван Степанович в гостиную.

– А вот тот невзрачный на вид диванчик стоил на той же распродаже больше пяти тысяч у.е., – войдя в гостиную, продолжала шепотом делиться своими воспоминаниями Мариша. – И это со скидкой! А тут этот диванчик стоит уже не первый день. И ясное дело, куплен безо всякой скидки.

– Пять тысяч долларов? – ахнула Юля. – Ты не шутишь?

– Какие тут шутки, – кисло промямлила Мариша. – У самой тогда в глазах потемнело. И ведь что в нем такого? Тряпка и металлический каркас с пружинами.

Иван Степанович без всякого почтения к стоящему астрономическую сумму диванчику плюхнулся на него своим толстым задом. Хиленький на вид диванчик не дрогнул.

– Так что вы хотели мне рассказать про мою дочь? – спросил у девушек Иван Степанович и тут же добавил: – Нет, подождите! Дорогая!

На его крик из глубины квартиры послышалось шмыгание и сопение, которое становилось все громче и громче по мере приближения хозяйки квартиры.