Дарья Донцова - Фокус-покус от Василисы Ужасной

Вера первое время верила маме и искренне считала себя сиротой. Иногда, лежа в кровати, малышка мечтала: вот распахивается дверь и появляется папа. Он на самом деле не умер, его похитили пираты. Долгие годы он пытался бежать из плена и наконец удрал, прихватив с собой казну разбойников. «Давай, доченька, – говорит он, – поедем, купим тебе всего».

На этом мечты обрывались и подкатывали слезы. Вере доставалось меньше вещей, чем остальным сестрам. Старшей, Рае, мама покупала ботинки, потом они переходили к Свете, а уж затем, окончательно разбитые, попадали в руки, вернее, на ноги Веры.

Впрочем, Светлана, бойкая, крикливая, уже в пятом классе стала закатывать маме такие истерики, что Зине пришлось взять себе еще одну работу, чтобы одевать строптивицу Свету во все новое.

Вере же, не умевшей скандалить, по-прежнему доставались одни обноски.

Когда Рая закончила десятилетку, Зина обрадовалась.

– Вот хорошо, нам легче станет, – сказала она, – ну, выбирай, куда работать пойдешь? В магазин?

Или поучишься, к примеру, на парикмахера?

Раиса покивала и стала ездить в соседний городок овладевать мастерством цирюльницы. Ничто не предвещало беды, но один раз девушка не вернулась домой.

Испуганная Зина понеслась по подружкам старшенькой, одна из них отдала встревоженной матери письмо. Прочитав его, Зинаида рухнула на диван. Ну, Райка, вот это удар!

Старшая дочь, которой следовало в благодарность за еду, одежду и заботу помогать матери ставить на ноги младших сестер, наплевала на семью и уехала в Москву, где собралась стать эстрадной певицей.

Три дня Зинаида рыдала, потом утешилась. Что ж, значит, судьба девке сгинуть. Было у Опупенко три дочери, осталось две.

Через некоторое время ситуация повторилась один в один. Светлана, окончив школу, поступила в парикмахерское училище и удрапала в столицу с тем же желанием: влезть на сцену с микрофоном.

Весь материнский гнев пал на голову Веры. Вот уж кому опять пришлось хуже всех. Зинаида стала поколачивать младшенькую, просто так, чтобы та боялась и не держала в голове всяких глупостей.

Рука у матери была тяжелая, характер с годами делался гадким, еще Зина принялась искать утешения в бутылке, и Вера не вытерпела. Хоть она и любила маму, но однажды, дождавшись, пока та, хлебнув самогонки, заснет, убежала на станцию и села на проходящий поезд.

Москву Вера приехала покорять с пустым карманом, не имея каких-либо связей и друзей. Вся надежда была лишь на сестер. Правда, в детстве они не дружили. Вера завидовала Раисе и Светлане, считая, что те, откусив себе по большому сладкому куску, оставили ей черствые крошки, но ведь не бросят же старшие младшую на произвол судьбы?

Как Вера устраивалась в Москве, сколько усилий приложила, чтобы найти Раю, – это отдельная история. В конце концов она узнала, что сестра пытается сделать карьеру певицы. Звать ее теперь Минна, и она поет на сцене. Пока, правда, особенных успехов не имеет, но ведь слава и деньги не сразу к людям приходят.

Радостная Вера приехала к Минне и была встречена более чем холодно. Сестра спокойно заявила:

– Помочь тебе не могу, денег у меня нет, а те, что есть, вкладываю в себя.

– Пусти хоть пожить, – взмолилась Вера, – я на вокзале ночую.

– Квартира не моя, – пояснила Минна, – хозяйка, если узнает, что жиличек двое стало, плату поднимет.

– Может, познакомишь с нужными людьми, – цеплялась за паутинку надежды Вера, – у меня кассета есть, вдруг кому-то понравится!

Минна скривилась, потом милостиво кивнула:

– Брось на галошницу! Но имей в виду, ты мне не сестра! У меня другой имидж.

– Что? – не поняла наивная Вера.

Минна закатила умело подкрашенные глаза.

– Офигеть! Наивняк! Я будущая стар! Мне западло иметь мамашку – торговку пирожками. Имей в виду, Минна – вдова, ее муж умер, оставил большой капитал, теперь на эти деньги я раскручиваюсь!

– Ты была замужем?! – изумилась Вера.

– Дура! Это так.., для понту, – пояснила Минна, – не вздумай где-нибудь ляпнуть, что мы сестры! Ваще урою! Да тебя Роман так разделает!

Вали отсюда! Ишь, заявилась денег просить и помощи! Мне кто помогал? То-то и оно! Сама из дерьма вылезла. Вот и ты старайся!

Глотая слезы. Вера пошла к двери. И тут Минна неожиданно крикнула:

– Стой!

Вера замерла.

– Добрая я слишком, – вздохнула Минна, – следовало напомнить тебе, как Верочка когда-то Зинке обо всех моих делишках докладывала. Кто матери настучал, что я с Гришкой на подоконнике в подъезде целовалась? Во, гляди, шрам! Это она меня разделочной доской после твоей ябеды поколотила.