Наталья Александрова - Гоните ваши денежки

Ухо притормозил. Девушка ловко выскочила из машины, в последний момент сорвала с Рвакли его клоунскую кепку и напялила на свою разноцветную шевелюру.

— Это на память! — Она помахала рукой и побежала к подворотне. — До свиданья, дяденьки!

— Эй, постой! — крикнул ей вслед Рвакля. — Стой, Мальвина! Говорю тебе, стой!

Ухо нажал на газ, и машина помчалась вперед.

— Постойте! — не унимался Рвакля. — Остановитесь!

— Некогда, — отмахнулся Маркиз. — У нас еще много дел!

— Да остановитесь же! Она убежит! Вот… уже убежала!..

Действительно, Мальвина скрылась в подворотне.

— Что — эта особа произвела на тебя неизгладимое впечатление? — осведомился Маркиз. — Уверяю тебя, девушка с таким вспыльчивым характером не будет для тебя хорошей подругой… ты один раз уже допустил ошибку в выборе спутницы жизни, но второй раз наступать на одни и те же грабли недопустимо…

— При чем здесь грабли? — вздохнул Рвакля. — Она унесла мою кепку… — И он мрачно замолчал.

— Кепку? — равнодушно переспросил Леня. — Тебе эта кепка очень нравилась? Я куплю тебе другую, только чтобы ты не расстраивался… если хочешь, я куплю тебе десять кепок, таких же дурацких клоунских кепок, как эта…

Рвакля по-прежнему молчал.

Это молчание становилось тяжелым и мрачным, как растущая на глазах грозовая туча.

Маркиз подозрительно взглянул на него, нахмурился и вдруг воскликнул:

— Ухо, стой!

Тормоза жутко скрипнули, машина остановилась. Ухо ударил кулаком по рулю, повернулся к приятелю:

— Сколько раз я просил — не кричи на меня, когда я за рулем! Ну, что еще случилось?

— Это вот он нам сейчас скажет! — напряженным голосом проговорил Маркиз. — Рвакля, что произошло? Ты хочешь сказать, что в этой чертовой кепке…

— Ну да! — отозвался Рвакля, скривившись. — Я же вам говорил — остановитесь! Но вы разве меня когда-нибудь слушаете? Вы же только себя слушаете!

— Очень хочется дать тебе в морду! — процедил Леня.

— Эй! — забеспокоился Рвакля и попытался отодвинуться, но места сзади было мало, так что бывшему бомжу это не удалось.

— Кто-нибудь объяснит мне наконец, что случилось? — недовольно осведомился Ухо.

— В этой кепке… — процедил Маркиз. — Если я правильно понял, в этой дурацкой клоунской кепке была спрятана та самая монета, из-за которой мы городили весь этот огород. Та самая монета, ради которой мы вытащили нашего бледнолицего друга из психушки. Я прав?

— Ну да… — неохотно согласился Рвакля. — Я спрятал ее в кепку, за подкладку…

— Черт! — Маркиз в сердцах ударил кулаком по дверце машины. — Черт, черт! Опять все зря! Какая-то неуловимая монета!

— Это, значит, я зря доставал трамвай? — грустно проговорил Ухо. — Зря угонял эту чудную машинку? Зря разработал такую операцию? А как красиво все было задумано!

— Ну почему зря? — возразил Рвакля с фальшивым оптимизмом в голосе. — Вы же вытащили меня из психушки!

— Вот именно! — мрачно ответил Маркиз. — Только проку от этого никакого! Нужен ты нам был без монеты, как рыбе галоши или как собаке акции «Майкрософта»!

— Ну, хоть на этой машине покатались… — протянул Ухо задумчиво. — Послушайте, а может, ее еще можно поймать? Вряд ли она успела далеко убежать!

— Это вряд ли… — вздохнул Рвакля. — Мальвина в этих дворах — как рыба в воде… ее теперь никакими силами не поймаешь!

— Постой! — насторожился Маркиз. — Вообще, что ты про нее знаешь, про эту Мальвину?

— Ну, так, кое-что… — Рвакля замялся. — В клинике скучно… Ну, в шахматы сам с собой играл, а больше делать было нечего, ну, я слушал, что санитары болтают… Притворюсь, что окосел, а сам подслушиваю потихоньку…

— И что же они болтали?

— Что она, Мальвина, — дочь богатых родителей, но с детства была совершенно неуправляемой, а как подросла — вообще сошла с катушек. Мамаша у нее вроде погибла, когда ей шесть лет было. На машине разбилась. Ну, девка и распсиховалась после этого, хотя одна медсестра в карточку ее посмотрела, а там прямо написано, что чуть не с рождения ребенок немотивированно агрессивен. Игрушки ломала, котенка до смерти замучила и так далее…

— Это я не уважаю, — нахмурился Маркиз.

— Папаша — человек богатый, а на такого кента всегда охота идет, — продолжал Рвакля, — по себе знаю. Ну, он выждал положенное время да и женился. Жена года два выдержала, потому что Мальвинка к тому времени подросла и мачехе форменный ад устраивала. Гадила ей, и не только по мелочи — то мышь дохлую в кровать подложит, то платье новое бритвой изрежет, то в туфли стекла битого насыплет. Та как ноги изрезала, так и говорит мужу — не могу больше, ухожу. Не дашь денег — так уйду, сил моих больше нету!