Сан-Антонио: Можно любить и лысых

Он хохочет.

— Им настолько нужна была мужская опора, что с каждой я потребовал все, что мне было нужно. Все решалось очень просто — в ангаре, в Порт-Жюль. Я выбирал самую распущенную и сажал ее рядом с собой, на ваше место. Я объяснял ей, как манипулировать кнопками управления самолета и обслуживать мой “агрегат” личного пользования. Видимо, я никогда не привыкну к вибрации, она меня возбуждает чисто физически. Порой меня удручает, что придется уходить в отставку. Если я кончу летать, то долго не протяну.

— Ну, что вы, привыкните.

— Нет, это как моряку без моря, черт подери!

— Не задумывайтесь раньше времени, дружище. Вибрацию и связанные с ней ощущения вы сможете создать себе и на земле, раз вам это так приятно.

Он отпускает руль и кладет руку мне на плечо.

— Спасибо, я об этом не задумывался. Да, конечно, вибратор. Скажите, а вы не с неба упали?

— Нет, — смеюсь я. — И не хочу упасть с гидросамолета. Поэтому следите за управлением, Монмине.

Мой пилот дуется.

— Пфф… Моя развалюха так привыкла к полетам, что могла бы пройти этот маршрут и без меня!

— Я предпочитаю, чтобы вы делали это сообща. Дети снова шумят, но по моему знаку, становятся серьезными и замолкают, тем более, что начинается спуск. Я объясняю малышам, что мне от них надо, и что именно следует искать.

Мы делим остров на секторы. Я сообщаю парням, что нашедший нужную вещь получит дополнительное вознаграждение.

Надо видеть, как они бросаются на поиски — словно призовые ищейки. Они ползают на четвереньках, мои малыши — взрослые на это не способны. А кругленькая сумма, обещанная мною, прогремит потом по архипелагу. Я молча наблюдаю, как они рассеиваются по острову.

— Почему вы поручили это детям, а не взрослым? — спрашивает Монмине, отворачиваясь помочиться в океан.

— Потому что дети пронырливее и расторопнее, чем взрослые, — отвечаю я.

Летчик что-то бурчит, встряхивая брюки, и начинает прохаживаться по берегу, разминая ноги.

— Проклятье! — кричит он. — Что это так шумит? Я не выключил зажигание!

— Нет, — смеюсь я, указывая на Берю, который уже спит на мелком песочке пляжа. — Это мало похоже на самолет.

Монмине успокаивается и принимается рассказывать про свою тетку Ольгу, которая тоже храпела во сне, отчего будила племянника и побуждала его к действию.

С психофизических позиций, именно она определила его тягу, повышенное половое стремление к женщинам, причем, не первой свежести. Видимо, Ольга была большим событием в его жизни, потому что он желает всем семьям, имеющим мальчиков, содержать такую тетушку.

Погода стоит безоблачная, мягкая, полная очарования. Небо сине-бирюзовое, словно на лучших рекламных плакатах. Никогда я еще не ощущал такого чарующего аромата — это настоящее волшебство! Как совместить это чудо с хладнокровным убийством?

Я замечаю пустые хижины в обрамлении кокосовых пальм. Что теперь будет с “Клубом Евы”? Не придется ли мадам де Труавиль прикрывать свою “лавочку”?

Валерия Бордо оросила эту землю своей кровью. Вероятно, ее труп, разделенный на две части, уже доставлен во Францию. Завтра-послезавтра ее положат рядом со знаменитым супругом на нашем кладбище, на котором пахнет сеном, увядшими цветами и смертью.

Монмине продолжает расписывать невероятными метафорами и сравнениями половые достоинства своей тетки. С большим подъемом и смаком он рассказывает, какой податливой и разомлевшей была Ольга после очередного совокупления.

Берюрье храпит все сильнее и сильнее.

После поездки на ферму “Ред Окс” он требовал возвратиться на родину. Он затосковал по своему дому и Берте. Ему снова захотелось увидеть своего друга Пино, наших девчушек-секретарш из “Пари-Детектив”, которые никогда не отказывают никому из нас, едва у кого-то появляется охота отведать “сладенького”.

А малыши усердно прочесывают остров. Они роются в песке, раздвигают заросли цветов, просматривают дно бассейна.

— Почему вы думаете, что штучка, которую вы ищете, все еще здесь? — спрашивает Монмине, отвлекаясь от юношеских воспоминаний.

— Инстинкт.

Он глядит на меня непонимающим взглядом, наморщив лоб.

— Вы это серьезно?

— Как нельзя более.

— Так вы приехали сюда, потому что вам подсказал это инстинкт?

— Да. Вас это удивляет?

— По правде говоря, да! И что же, все расходы тоже оплатит инстинкт? Вдруг мальчишки не найдут того, что вы ищите?

— Тогда я найду это сам.

— Вы так уверены в себе?