Наталья Александрова - Алиби для бультерьера

— Говорил же я: если лишнее зло в себе держать, от этого лопнуть можно, — нравоучительно проговорил Мотыга. — Хорошая была машина, — добавил он с легким сожалением, и его скромные «Жигули» скрылись за углом.

Леня Маркиз поставил машину на ручник, заглушил мотор и вслед за Сергеем выбрался из салона.

Достав из багажника большую картонную коробку, которая должна была сыграть роль главного и самого убедительного аргумента, он запер машину, включил сигнализацию, и спутники зашагали в сторону реки.

Вскоре асфальт кончился, под ногами зачавкала грязь.

Сергей замедлил шаги, приглядываясь к одному ему известным приметам, и свернул в сторону густого кустарника.

Впереди, в поднимающемся от реки тумане, показался тусклый дрожащий огонек.

Теперь Сергей двигался увереннее.

Дорога пошла под уклон, и Маркиз поскользнулся, едва не выронив коробку.

— Ты что! — Сергей поддержал его за локоть. — Если ты самое святое разобьешь — они с тобой и разговаривать не станут!

Сделав еще несколько шагов, Маркиз наконец миновал еще один куст, и перед ним наконец показался нещадно дымящий костер, вокруг которого сгрудилась пестрая компания бомжей.

— Это кого же к нам черти принесли? — проговорил, повернувшись к пришедшим, мелкий мужичонка в растрепанной зимней шапке, напяленной ухом вперед.

— Как сказано в Писании, кто к нам с чем придет, тот от того и погибнет! — прогудел густым басом пузатый бомж с тяжелым медным крестом на груди поверх теплой фуфайки.

— Эй, честная компания, вы меня что, не признали? — подал голос Сергей.

— А должны? — осведомился мужичок в шапке, приложив руку козырьком. — Вроде я таких никогда не встречавши!

— Да ты чё, Малахай?!

— А это никак Серега Мокрый! — проговорил мрачный бомж, возле ног которого вольготно развалился большой одноглазый пес.

— Точно, Доктор, узнал ты меня! — бурно обрадовался Сергей.

— Вот радость-то! — гнусаво протянул Малахай. — Уж как мы тебя ждали, прямо ночей не спали, кусок в горло не лез! А кого это ты еще с собой притащил?

— Да вот, человек к вам с делом пришел… — Сергей отступил в сторону, предоставив Маркизу возможность самостоятельно продолжить переговоры.

— Дамы и господа! — начал Леня, как будто находился на трибуне международного конгресса. — Достопочтенные граждане бомжи! Многоуважаемая Халява Панкратьевна! — Он поклонился повелительнице бомжей, которая восседала во главе пестрого сборища, молча наблюдая за происходящим. — Прежде чем приступить к изложению моего делового предложения, позвольте преподнести вашему обществу скромный подарок. В знак моего безграничного уважения и как гарантию самых добрых намерений…

С этими словами он поставил рядом с костром принесенную коробку и ловко открыл ее.

Коробка была заполнена водочными бутылками.

— Во как! — выразительно крякнул Малахай, и глаза его радостно загорелись. — Сразу видно хорошего человека!

— Излагай свое дело! — подобревшим голосом сказала Халява Панкратьевна.

— Виктор Михайлович, вам переадресовывают звонок из комитета по внешним связям! — проворковала в трубке секретарша Анциферова Алина Леонардовна.

Анциферов приосанился, машинально поправил волосы, хотя знал, что его никто не увидит. К зарубежным контактам он по старой памяти относился с повышенным вниманием.

— Анциферов! — проговорил он с чувством собственного достоинства.

— С вами будет говорить премьер-министр Индии Индира Ганди!

Анциферов удивленно заморгал.

Во-первых, как бы ни гордился он занимаемым постом, он все же понимал, что премьер-министр огромной страны — это не его уровень.

Во-вторых, он владел английским языком в пределах школьного курса, то есть никак, не говоря уже о других иностранных языках, так что беседа с индийским премьером вряд ли получилась бы достаточно плодотворной.

И в-третьих, он вспомнил, что Индира Ганди уже давно не является премьер-министром Индии по причине безвременной кончины.

Все эти мысли промелькнули в голове чиновника в доли секунды, но он не успел ничего сказать или сделать, как в трубке прозвучал хорошо поставленный мужской голос, который объявил, как ведущий классического концерта:

— Ария индийского гостя! Исполняется впервые!

— Индира Ганди умерла… — машинально проговорил Анциферов.

Но ведущего уже сменил хриплый, полузадушенный, но все же хорошо знакомый женский голос:

— Умерла, говоришь? Ну и что? Я тоже умерла! Но это не значит, что меня можно забыть! Не слишком ли много ты о себе возомнил? Не забыл ли ты, кому обязан своим положением?