Кондратий Жмуриков - Человек без башни

– Хорошо, – спокойно произнесла Мальвина, – будешь прикрывать нас, до последнего патрона. А потом, как и подобает герою, примешь смерть, защищая товарищей. И на родине героя, в твоей деревне, поставят бюст и пионеры, будут приносить тебе цветы и отдавать почести, – проговорила девушка так, словно прочитала некролог в газете.

Чебурек уставился на ее, переваривая полученную информацию.

– Не-е, я тут концы отдавать не нанимался, у меня еще дома дела ждут…

– Ну а если ждут, давай поторопись, – приказал Мальвина.

Поторпиться следовало бы всем, так как дверь уже трещала под прикладами охранников, пытающихся ворваться в спальню к шефу.

– А этого, кончим? – кивнув на Капитана, произнес Бендиктов, обращаясь к Мальвине.

– Что это у тебя, Аскольд Варлаамович, кончательное настроение сгеодня? Он нам еще как, гарант безопасности понадобится. Тащи его сюда.

Бендиктов поволок тушку «гаранта» к отверстию в полу.

– Так бросать будем или на канате спустим, – бросил он Мальвине, которая с тревогой прислушивалось к происходящему за дверью.

– Там, лестница есть выдвижная, – прохрипел очнувшийся от спячки «гарант безопасности». И выключатель в плинтусе.

Чебурек, который не желал в перспективе становиться бюстом героя, быстренько нашарил кнопку и выключатель. Свет озарил длинный, узкий стакан спуска. Лестница с механическим звуком поехала вниз. Он быстренько спустился вниз, готовый принять и подстраховать товарищей.

– О, е! Ни фига себе!.. – по выкрикам из подеземелья было понятно, что деревенский хлопец снова испытал какое-то потрясение. – Спускайтесь сюда, тут столько всего…

Бендиктов, качнув стволом автомата, заставил Капитана спуститься вниз, последовал за ним. Мальвина бросила на дверь последний взгляд, бастиону оставалось секунд тридцать, дверь вот-вот упадет под натиском охранников Капитана. Мальвина кинулась к люку, спустилась на пару ступенек вниз и, просунув в щель руку, подтянула ковер на себя, пытаясь прикрыть люк. Изнутри люк закрывался на здоровенную задвижку, защелкнув запор девушка спутилась вниз. Спускаться с чемоданчиком под мышкой, было не очень удобно, но зато приятно. Ничего, некоторое неудобство можно потерпеть.

Мальвина спустилась с последней ступеньки и огляделась, маленькая по размерам комната, была тесно уставлена видеотехникой, свертками персидских ковров, зеркалами, подсвечниками, картинами. Прямо запасник «Сотби» и «Кристи» вместе взятых. Одна стена комнаты была завешана полками, на которых плотно друг к другу стояли разнокалиберные бутылки с надписями на разных языках и разной датой производства.

Под стеной находилась маленькая дверца со здоровенным навесным замком, системы «амбарный». Ключа естественно не было.

Бенедиктов, который кое что во всем этом понимал, разглядывал «винные запасы» хозяина. Он потянулся к маленькой пузатенькой, запыленной бутылке и удивленно воскликнул:

– Вот это да. Откуда такая редкость, Капитан? Помнится, на аукционе такая бутылочка шла по 2,5 тысячи зеленых…

– Хватит заливать, – влез Чебурек, – за такую фигульку, столько баксов?

– Быдлом ты был, быдлом и останешься, – огрызнулся Бенедиктов, – таких бутылочек во всем мире штук пять наберется, они еще Наполеона видели…

– Берите, дарю, – вдруг открыл рот молчавший до сих пор Капитан, – все берите, все… Он кинулся к полкам и начал сбрасывать оттуда бутылки в исступлении крича. – Грабьте, грабьте, тащите!!! Это мне божье наказание за все, за грехи мои… Крушите, крушите, трудом нажитое, потом и кровью собранное…

Мальвина подскочила к бившемуся в истерике здоровяку и бутылкой, первой попавшейся под руку, долбанула Капитана по макушке. Он беззвучно хлопнул ртом, заглатывая воздух и как подкошенный свалился на пол.

Бендиктов упавшим голосом человека, враз потерявшего все деньги в финансовой пирамиде «МММ» и одновременно с этим узнавший, что его жена только что, родила пятерых негритят, произнес:

– Коллекционное, из подвалов Папы Римского, стоит столько сколько маленький «мерседесик»… До сегодняшнего дня считалось что в мире всего две бутылки… Теперь опять две…

– Да ты что, охренел?! – разъярилась Мальвина, отвешивая Бенедиктову хлесткую звучную пощечину. – Совсем крыша поехала, нас сверху сейчас как курят перестреляют, а ты над черепками слезы льешь. Чебурек, ломай замок, – приказала она, видя, что Бендиктов все еще переживает потерю драгоценного вина.