Галина Полынская: Выстрел из бумажного пистолета

– Мама, папа, – Артур поднял свой бокал, наполненный красным вином, – вы, наверное, уже догадались, что собрались мы здесь не просто так, а по очень важному для всех нас, а особенно для меня поводу.

Мама и папа уставились на него тяжелыми и очень внимательными взглядами, Тая заметно нервничала, теребя бумажную салфетку.

– Жаль, что здесь не присутствуют Таечкины родители, но хорошо, что есть близкая подруга.

Тут уж и я перепугалась не на шутку, так как была уверена, что сейчас он сделает Тайке предложение, от которого она не сможет отказаться.

– Тая, – он встал и полез в карман пиджака, – я хочу сделать тебе предложение руки и сердца.

Из кармана он извлек коробочку.

– Выходи за меня замуж.

Тая уставилась на него широко распахнутыми шоколадными глазами. Рот ее слегка приоткрылся, и я забеспокоилась, что сейчас оттуда потечет струйка слюны. Воцарилась ужасная тишина, другого слова и не подберу. Теперь маман с папаном выглядели так, будто скушали по портновскому метру и утратили способность сгибаться. Какая уж тут еда, никто даже к вилкам не притронулся, даже вина не пригубил. Кроме меня, я слегка глотнула, дабы унять сухость в горле, вызванную волнением… да что там волнением – самым настоящим шоком. Мою Таюху сватают! Артур открыл коробочку, достал офигенное кольцо, усыпанное белыми и розовыми камнями, и протянул Тае. Она не шелохнулась, вид у подруги был как у неожиданно облитого водой суслика – она пребывала в полном ауте и ничего не соображала. И тогда я решила напомнить о себе. Сняв с ног туфли, чтобы не мешали течению разумных мыслей, я открыла рот, но не успела ничего произнести. Из-за стола поднялся глава семейства и с официальной улыбкой произнес:

– Это конечно очень интересно. И надо сказать неожиданно. Артур, как всегда, забыл предупредить нас о таком м-м-м… важном событии, мы бы выкроили побольше времени. Нам, к сожалению, надо уезжать. С вашего позволения мы с супругой откланяемся, Артур, ждем тебя дома.

– Да, – сухо кивнула маман, – до свиданья, девочки.

– Всех благ, – ответила я за себя и Таю.

Двери кабинки закрылись за важной четой, и мы остались втроем.

– Не обращай на них внимания, – Артур поставил коробочку на стол и взял Тайку за руку, – на самом деле они рады, просто им нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что я хочу на тебе жениться. Ты еще не ответила, ты выйдешь за меня?

Тая оторвала взгляд от кольца из белого и желтого золота, судорожно сглотнула и посмотрела на меня. В этом взгляде было столько всего, что стало очевидно – пора вмешаться. И я сказала:

– К-хе, к-хе.

– Сена, – вспомнил о моем присутствии жених, – вы Тае близкий человек, может, хотя бы вы обрадуетесь?

Я честно сказать, совсем не была рада, то есть вообще, даже и не знаю почему, как-то это все слишком уж быстро…

– Тая? – Артур видимо окончательно растерялся. – Ты выйдешь за меня?

– Я не знаю, – пролепетала подруга с самым разнесчастным видом.

– Нам надо в уборную, – нашла я самый оптимальный выход. – Тая, идем, освежимся.

Подруга послушно стала выбираться из-за стола, опрокинула свой бокал вина и даже не обратила на это никакого внимания. Я воткнула ноги в туфли, прихватила сумочку и поковыляла за новоиспеченной невестой.

Закрыв за собой дверь, мы очутились в ослепительном туалете. Тая подошла к зеркальной стене и пристально уставилась на свое отражение. На ее щеках медленно проступали лихорадочные красные пятна. Я терпеливо ожидала, пока она обретет способность к логическому мышлению и связной речи. Тая молчала, в прострации таращась в зеркало, и тогда я решила ей помочь, задавая отвлеченные несложные вопросы.

– Тая, откуда у тебя эти розовые туфли и розовая кофта?

– Соседка дала.

– Марья Степановна?

– Да нет же, Лика, моя соседка сверху.

– Лика? Двухметровая спортсменка? И тебе впору ее туфли?

– Нет, я натолкала ваты, а кофту кое-где наживила нитками, чтобы не висела. О, господи, Сена, о чем мы говорим! Ты скажи, что мне делать? Вот как ты скажешь, так я и поступлю!

Ага. Ловко. В любом случае крайней окажусь я.

– Ты его любишь?

– Дай сигарету, – вздохнула подруга. – Мы знакомы две недели, мы целовались только в щечку при прощании, я была у него дома один раз, мы чинно и благородно пили чай с какими-то мерзкими творожными пирожными, и еще я страшно не понравилась его родителям.

– Они так и сказали: «девушка, ты страшно нам не нравишься»?